- А ничего, что это не твоё дело! – рявкнула девушка, обходя коллегу, и толкнув дверь свободной рукой, вышла, при этом Миша невольно ударился головой о косяк, забыв пригнуться.
Григорий проводил их недоуменными глазами и развернулся к своим друзьям.
-Вот тиранша… – выдохнул он.
- Загоняет парня, – согласилась Катя, посмотрев на качающуюся дверь.
Костик лишь ухмыльнулся, сказав про себя: – «дикий тандемчик»…
*
- Ай! Ослабь хватку, Геббельс! – воскликнул Миша, когда Виктория повернула за угол.
- Да тебя убить мало! Идиот! Тебя ничему не научили последние события? С твоей «черной дырой» вместо головы только на шахте работать надо! Ты хоть знаешь, кто такой Геббельс?
- Нацист… Так папа всегда говорил.
- Выкрутился. Значит, ты меня фашистом считаешь?… Скажи, тебе адреналину захотелось? Так я тебе его устрою! Сначала брата не послушал, сунулся в эту несчастную тюрьму, теперь сейчас меня.
- Ничего же не случилось. Что ты кипишуешь?
- А надо было, чтобы случилось? Эти болтуны только и ждали, пока ты во всём сознаешься. Ты! Ты сказал им своё имя, рассказывал про семью?!
- Нет! Они ещё не успели спросить…
- Слава Богу… о чём они говорили с тобой?
Миша задумался, вспоминая их диалог.
- Да… толком ни о чём. Тот, который Гришка, рассказывал про дизайн, потом познакомил с Катей и Костиком. Она мне фенечку предлагала…
- Надеюсь, ты не отказался?
- Нет, Гришка меня предупредил. Костик чудной какой-то… они рассказывали истории про штаб, а потом он сказал, что сдаст сына убитого архивариуса…
- Не удивительно. Гришка – хохмач, поднимет на смех даже самые священные и серьёзные темы, Катька – сплетница, плетёт свои фенечки да разговаривает рядом сидящего, вытягивает из жертвы каждое слово и берёт на заметку. А Костик… он родную мать может сдать ради личной выгоды, соврёт, недорого возьмёт.
- Ты так о них говоришь? А сама-то…
- Они про меня уже успели сказать? Мне даже неинтересно, что именно. Вообще это только причины, почему им не стоит распространяться о том, кто ты. Немногие поступят как я и мой босс. Они… не такие плохие, как я их выставила. Грубо сказано, но это правда. Просто не стоит никому доверять, особенно в малознакомом коллективе. Это на будущее.
Молодые люди, занятые разговором, незаметно дошли до лифта, где Викторию с Михаилом ждал его брат.
- Серый? Ты как здесь?!
Глаза Миши расширились, когда он увидел Сергея. Парень был ошеломлён, поэтому остановился, рассеянно осматривая брата, когда тот кинулся к Орлову-младшему.
- Потом, Миш, поехали!
- Куда?
- Туда, где ты должен быть с самого начала! Наваляю я тебе позже…
- Но…
- Давай без лишних слов, как я понял из этой ситуации, здесь не безопасно, – при этих словах Серж грозно покосился на Викторию. – Мама чуть с ума не сошла. Мы думали, тебя убили! Идём.
И Сергей вытолкнул братца из проёма коридора. Снова Михаила тащили без его согласия, только теперь волок его Серж. В одно время Миша бы этому очень обрадовался, вылетел бы из этого проклятого штаба на крыльях счастья, но теперь… его снедало смятение. Одной из причин этому было смятение, естественно, из-за неожиданного явления брата, и в голове крутилось столько вопросов о том, как Серж нашёл его, куда они теперь подадутся, но, уходя, его взгляд упал на фигуру Виктории, которая неподвижно стояла у стены, отчаянно обхватив себя руками и опустив голову, безропотно молчала… И, казалось, Мише должно было быть всё равно, но… Он вдруг осознал, что не может просто так уйти, всё бросив, ведь эта девушка столько для него сделала, ничего не требуя взамен, а теперь Миша просто предаёт её…
А как же Сергей? Он родной брат, рискуя тем, что его могут арестовать, нашёл этот несчастный штаб, и теперь взволнованным, но сосредоточенным взглядом ищет самый безопасный путь к метро.
- Серж… Я не могу уйти.
Сергей остановился, обернулся, обескуражено посмотрев на младшего брата.
- Что? Миш, не говори глупостей…
- Пойми, изучая эти архивы, я могу наткнуться на убийцу папы! Неужели ты не хочешь знать, кому могла понадобиться смерть папы?
Сергей недоуменно покачал головой. От долгого молчания частый снег уже осел на его бронзовых волосах.
- Это из-за неё, да?
- Да причём здесь она?! – возмутился юноша. – Почему у тебя всё сводиться к одному? Она знала отца, она устроила меня в штаб, ты не представляешь, как я её обидел, она же могла меня просто послать! Да, она чокнутая, повёрнута на своих архивах и забавно жестикулирует, но она может помочь нам, а я, получается, кидаю её? Это как-то неправильно.
Глаза Сергея расширялись всё больше и больше.
- Я тебя не узнаю… Ты у неё такие речи толкать научился? И… с каких пор ты стал говорить о девушке как о человеке, а не как о «подружке на ночь»?
-Наверное, стоило просто случиться чему-то ужасному, чтобы я понял это…
- Неделя работы в этом странном здании, как ни странно, на тебя положительно повлияла. Ты повзрослел. Не знаю, решать тебе, но всё же я бы не рисковал…
Миша улыбнулся брату, тот подошёл к юноше и по-отцовски стряхнул с его волос снег.
- Спасибо за доверие… И понимание… Мне это необходимо.
*
- Скажи, ты придумала, что будешь делать дальше, Дементьева?
Диалог протекал в просторном светлом кабинете, который был заставлен многочисленной мебелью: большую часть составляли шкафы с бумагами, книгами и документами, несколько кресел вдоль стены, естественно стол, напротив которого стояла Виктория, а за столом на стуле сидел ее шеф, глава партии СДСПР Заславский Пётр Геннадьевич : человек сорока лет, видный мужчина – этакий любитель ретро, рассудительный, вдумчивый. Одним словом: настоящий лидер.
- Я… пока ещё нет, но на первое время возьму двойную нагрузку, заберу часть архива домой…
- А ты потянешь? Когда ты будешь всё успевать?
- Ночью буду работать…
- Ну что ж, бери, но не изведи себя, нам нужны здоровые работники. Но вот как ты могла допустить «побег» Орлова-младшего? Он был на твоей совести, сама вызвалась отвечать за него.
- Я понимаю, виновата, Пётр Геннадьевич, но он не партийный, я не могла ему запретить…
- Но должна была! Мы остались без архивариуса снова. Может не осложнять тебе жизнь и снизить тебя до постоянной работы с архивом?
- Не надо! Я всё выполню, оно будет у нас, мы найдём его, я обещаю!
- Ладно, я верю, ты неплохо знаешь историю, доказала свою преданность партии, но учти, что снова ещё одного шанса я тебе не дам.
- Спасибо, Пётр Геннадьевич, не буду терять времени…
- Да иди, товарищ Дементьева, не подводи.
Удрученная Виктория вышла из кабинета шефа и неспешно побрела по коридору, перебирая в голове варианты распределения нового графика…
- Орлов?
Девушка подняла брови, удивлённо смотрела на юношу, который скромно стоял в коридоре, дожидаясь её.
- Забыл что-то? Чего вернулся?
- Я… Так и не узнал, смог ли Ленин завербовать Троцкого. Ты не представляешь: не могу не есть, не спать!
Виктория недоверчиво улыбнулась и жестом указала в сторону выхода.
- Ты… Выгоняешь меня? Понимаю, я плохо поступил, но Серж ничего не знал, я не успел объяснить ему…
- Стоило бы… Но нет, неделя кончилась, я решила не оставлять тебя на выходные здесь. Это может вызвать подозрение. Перекантуешься у меня, – монотонно ответила она.
- Так я за архивом? Не пропадать же времени зря.
- Не надо, у меня дома книжки есть, хотя… сгоняй, возьми в третьем ряду седьмую папку. Она понадобиться…
Миша пулей помчался в подвал, и уже через несколько минут он вместе с Викторией попал в пробку. Виктория нервно жала на гудок, практически не смотрела на парня.
- Ты всё ещё злишься на меня? Надеюсь, ты мне хоть расскажешь, чем кончилась история с Лениным и Троцким?
Улыбка Виктории невольно расширилась. Миша смекнул про себя, что если провинишься, говорить надо об истории, так как на девушку это действовало, как валерьянка на кошку, да и похоже сама личность Троцкого ей весьма симпатизировала.