Манхэттен, Нью-Йорк
двадцать лет спустя
Нью-йоркское бюро судебно-медицинской экспертизы располагалось в непримечательном шестиэтажном здании из белого кирпича в Кипс-Бей на пересечении 26-ой Восточной улицы и Первой авеню. Если бы кабинеты занимали два верхних этажа, из них открывался бы вид на Ист-Ривер и северную часть Бруклина. Но верхние этажи предназначались не для ученых и медиков, которые шастали по зданию. Их зарезервировали для систем очистки воздуха и воды. Циркулирующий внутри крупнейшей в мире криминалистической лаборатории воздух был чистым и сухим. Очень-очень сухим. Влажность вредна для ДНК, а выделение ДНК было одним из профилей лаборатории.
В холодном, сыром подвале располагалась лаборатория по обработке останков. Лаборант открыл герметичный замок криогенного бака, выпустив в воздух туман жидкого азота. Руки лаборанта защищал тройной слой латексных перчаток. Лицо закрывал пластиковый щиток. Лаборант погрузил в бак хирургические щипцы и достал из тумана пробирку. Ее заполнял белый порошок, который несколько минут назад был образцом маленького костного фрагмента. Жидкий азот использовался для заморозки кости, а затем замороженный образец интенсивно трясли в пуленепробиваемой пробирке. Результатом становилось полное превращение первоначального образца кости в мелкую пыль. Технология позволяла ученым проникнуть в наиболее глубокие слои кости, что увеличивало шансы выделить пригодную ДНК. Метод был необыкновенно прост и был разработан на основе двух фундаментальных понятий физики: законе движения и термодинамике. Если яблоко бросить в стену, оно разобьется на множество кусочков. Но если это же яблоко заморозить жидким азотом, а затем швырнуть в стену, оно разлетится на миллион кусочков. В деле выделения ДНК из костей чем больше кусочков получится из кости, тем лучше. Чем мельче порошок, тем еще лучше.
Лаборант поставил пробирку в подставку с десятком других пробирок, содержащих измельченные кости. Азотный дымок еще поднимался над последней пробиркой, а лаборант уже погрузил шприц в мензурку с жидкостью, набрал десять кубиков и добавил к измельченным костям экстракционный препарат. На следующий день в пробирках вместо костной пыли будет розовая жидкость. Именно из этой жидкости получают генетический код – набор из двадцати трех генов, уникальный для каждого человека на планете. Его ДНК-профиль.
В кабинете по соседству с лабораторией по обработке костей все четыре стены занимали ряды постоянно работающих компьютеров. Именно здесь ученые брали ДНК-профили, извлеченные из первоначальных костных фрагментов, и пытались сравнить их с профилями, хранящимися в базе Единой системы индексов ДНК. Но это была не национальная база данных, которой пользуется ФБР для сравнения ДНК-профилей, собранных на местах преступлений, с ДНК ранее приговоренных преступников. Здесь исследовали отдельный архив ДНК-профилей, полученный от родственников жертв одиннадцатого сентября, личность которых так и не была установлена после разрушения башен.
Грег Нортон проработал в Бюро судебно-медицинской экспертизы три года. Большую часть этих лет он провел в компьютерной лаборатории. Каждое утро его встречала партия свежих ДНК-профилей, секвенированных из костных фрагментов, извлеченных из обломков башен-близнецов. Он вводил каждую последовательность в базу данных и искал совпадения. За три года работы не нашлось ни одного совпадения. Но этим утром, стоило ему сесть со второй чашкой кофе и защелкать по клавиатуре, внизу экрана замигал зеленый индикатор.
Зеленый?
Красный огонек означал, что совпадений с введенной последовательностью не обнаружилось, и Грег настолько привык к неудачам, что уже и не ожидал другого цвета, кроме красного. За время своей работы в БСМЭ он ни разу не видел зеленого индикатора. Он щелкнул по иконке, и на мониторе появились два ДНК-профиля: белые цифры на черном фоне. Они полностью совпадали.
– Босс? – осторожно позвал Грег, не сводя глаз с двадцати трех цифр перед собой, чтобы убедиться, что они не изменятся.
– Что такое? – спросил доктор Трюдо, печатавший что-то на клавиатуре в другом конце кабинета.
Как глава биологов-криминалистов, Артур Трюдо отвечал за идентификацию останков массовых жертв со всего штата Нью-Йорк. Почти двадцать лет его миссией было идентифицировать каждый образец, собранный у погибших при атаке на Всемирный торговый центр.