В какой-то момент седому надоело, и он, убрав палец со звонка, сказал:
- Открой я все равно не уйду.
Спокойно сказал, уверенно. И добавил:
- Открой, Тони.
Это было как пароль. Тони. Школьная кличка. Кто ее мог знать? Да кто угодно. Наверно, сотни человек знали.
Антон засомневался. Учитель? Нет, такого учителя он не помнил. И как его могли найти, если он после школы четыре раза переезжал?
- Кто там? - спросил он, придавая голосу твердость.
- Я.
Ответ прозвучал так просто и искренне, что Антон от растерянности повернул головку замка.
За дверью оказался ничем не примечательный мужчина - действительно седой, "глазок" не обманул. Целиком незнакомец выглядел чуть моложе, где-то на полтинник. Это из-за осанки. Держался он хорошо, с достоинством. На нем был длинный кремовый плащ, хотя и расстегнутый, но в такую жару все же неуместный.
- Позволишь?..
Седой без приглашения перешагнул через порог, потом посмотрел на Антона удивленно и непонимающе, будто только что заметил, и как-то по-домашнему произнес:
- Закрой дверь, дует.
- Вы кто?..
- Не бойся, много времени я не отниму. У меня его нет.
- А я и не боюсь, - повысив голос, заявил Антон и со значением добавил: - Ко мне сейчас друзья придут.
Мужчина иронически вздернул бровь, но промолчал. Без приглашения пройдя на кухню, он остановился, с улыбочкой оглядел мебель и сел за стол.
- Завязывай ты с этой яичницей, Тони. Вредно для печени.
Антону пришлось захлопнуть дверь и последовать за гостем - как бы тот чего не спер.
- Что вам надо? - спросил он.
- Не волнуйся. Ты, вероятно... Ах, ну конечно! Я должен был это предвидеть. Извини, ладно?
"Мошенник", - сообразил Антон.
- Ты дверь хорошо закрыл? - осведомился незнакомец. - На два оборота? Или... а, июль же... Если июль - тогда на один.
От этих слов Антону стало не по себе. Пару месяцев назад в замке что-то тренькнуло, и теперь он действительно вращался не на два оборота, а только на один. Давно надо было заменить, да все как-то не до того...
"Плохо дело, - подумал он. - Зачем впустил, дурень?"
- Ждешь объяснений, - констатировал седой.
- Жду, когда вы уберетесь.
Происходящее тяготило Антона настолько, что он был бы рад и наихудшему исходу, лишь бы все закончилось побыстрее.
- Понимаешь, Тони... - Мужчина сделал паузу, проверяя его реакцию. Для начала мне нужно добиться, чтоб ты мне поверил.
- Кто вы такой?
- Гм... Это и есть то самое, во что ты не поверишь. Но тебе придется. Незнакомец ухмыльнулся и полез во внутренний карман.
Седой достал руку раньше, чем Антон успел испугаться. В руке был не нож и не пистолет. Паспорт.
- Открой и посмотри.
Антон механически взял документы - паспорт как паспорт, ничего особенного. Потрепанный. На третьей странице стояло: "Соболев Антон Алексеевич".
- Так мы с вами тезки, - сказал он. - Очень приятно. Ну и что дальше?
- Полные тезки, - уточнил субъект. - И еще однофамильцы.
- Из этого следует, что вы будете у меня жить, - предположил Антон, садясь напротив и двигая к себе чашку.
- "Липтон"?.. - спросил тезка и однофамилец, рассмотрев бирку на пакетике. - Помню, был такой. Помойка, а не чай. Нет, жить я у тебя не собираюсь, - добавил он, подумав. - Ты читай внимательно.
Даты рождения тоже совпадали. День, месяц и год.
Его - и мужика в плаще, которому, как ни крути, меньше полтинника не дашь.
Рядом была наклеена цветная фотография гостя. Над ней - подпись. Его, Антона, мелкая закорючка.
Антон перечитал: "Соболев Антон Алексеевич". На первой странице было написано следующее: "Паспорт гражданина Славянского Союза".
- Меняли их, паспорта, - сказал тезка. - Когда мы с хохлами объединились.
- А белорусы что же? - невпопад спросил Антон.
- Белорусы? Так с ними уж давно!.. Это Украина до шестнадцатого артачилась. До две тысячи шестнадцатого, - пояснил он. - На днях десятилетие отмечали.
- Ага...
Антон посмотрел ему в глаза и швырнул паспорт на стол.
- Ищи дурака в зеркале, понял?!
- Не надо, Тони. Так в тюрьме говорят, - погрозил пальцем седой. И ни капли не смутился.
- Значит, ровесники, - кивнул Антон. - Для тридцати лет выглядишь ты неважно.
- Мне не тридцать, - возразил он.
- Так мы же оба родились в семьдесят шестом! - воскликнул Антон весело и нервно. - У тебя же написано!
- Да. Но я на двадцать лет старше. Мне сейчас пятьдесят. В смысле тебе. Мы с тобой - одно и то же, только из разных времен.
Антон расхохотался.
- Небось Вовчик!.. Розыгрыш затеяли? Молодцы... Или Сашок? Кто? Слушай, мне даже жалко, что я вас так быстро... Это действительно могло быть забавным.
- Я и не надеялся, что ты поверишь сразу. Да... Александр ни при чем, мы с ним давно не общаемся. А Вовка... так он умер. Четыре года назад.
Антон по-инерции все еще досмеивался, но в груди вдруг что-то сжалось.
- Вовка?!
- В две тысячи двадцать втором. Рак... Давай-ка я тебе кое-что покажу.
Седой снял плащ и небрежно бросил его на стол. Антон, раскрыв рот, следил за тем, как гость расстегивает пуговицы на рубашке.
- Эй, эй! Вы ничего не перепутали? - опомнился он. - Вовчик что, совсем свихнулся? Кого он ко мне прислал?
- Ужасно пошло, но ничего другого не остается. Телесный осмотр.
Тезка повернулся спиной и указал большим пальцем на левую лопатку. Под ней находилось крупное родимое пятно. Точь-в-точь, как у Антона.
- И это... - он согнул правую руку и продемонстрировал светлый крестообразный шрам.