- Ммм… - протянул собеседник. – Мне нравится твой выбор.
- Мне приятно, - за чашкой Мари спрятала очередную улыбку.
За обычной дружеской беседой тревоги дня отошли на задний план. Недолгая прогулка, легкий разговор и уют кафе сделали свое дело: она полностью расслабилась. Привычки взяли верх, и маска двадцатилетней беззаботной девушки снова заняла свое место.
- А у Софи как дела? – спросила она, с некоторой долей любопытства.
- Я не так часто с ней вижусь в последнее время, но вроде у нее все в порядке. Последний срыв был в легкой форме и быстро прошел, так что, думаю, волноваться не стоит. Надеюсь, что скоро это совсем пройдет.
- Да, хорошо бы, - задумчиво кивнула Мари. На самом деле она не очень хорошо знала свою «мать», но эти ее приступы были знакомы не понаслышке. – Я много раз представляла себе то, какая она, когда нормальная, без этого безумия внутри, которое так и ждет момента, чтобы вырваться из-под контроля и в очередной раз все разрушить.
- Я помню ее такой. Она была счастливая, жизнерадостная и очень живая. Иногда, когда я видел ее с Ивом, никак не мог поверить, что такая любовь существует. Софи сияла, и это сияние проявлялось в ее глазах, жестах, интонациях. Они очень подходили друг другу. Между ними была гармония, и даже какая-то идеальность. – Ларго рассказывал тихо и немного задумчиво, с головой погрузившись в воспоминания. – Знаешь, когда чувства так сильны и страсть настолько велика, лишиться всего этого в одночасье – это не просто тяжело, это страшно. Иногда я даже удивлялся, как она не сошла с ума окончательно.
- Она была близка к этому.
- Да, очень близка. Смерть ужасно несправедлива, в тот момент она могла забрать любого из нас: меня, Антона или Данте, и это принесло бы меньше горя и боли, потому что ни у кого из нас не было настолько дорогих и близких людей, какими были Софи и Ив. Это было не честно, они не заслужили этого.
Раньше никто не говорил ей, как умер Ив, все старались обходить тему неловким молчанием ради Софи, но когда Мари осознала, что на его месте мог оказаться Ларго, сердце предательски сжалось.
Пока мужчина говорил, перед внутренним взором девушки Софи представала с удивительной легкостью. Рядом с расплывчатой мужской фигурой четко вырисовывалась светловолосая и зеленоглазая тоненькая девушка всего-то на пару-тройку лет старше самой Мари. Изящным движением она подносила к губам высокий бокал с шампанским, Мари даже слышала ее мелодичный смех и видела озорство в ее глазах. Она видела и то, с какой любовью она смотрела на своего мужчину, иногда улыбаясь лишь краешком губ, или едва заметно поправляя волосы.
Этот образ мало вязался с той неуравновешенной женщиной, вечно пребывающей на грани истерики, которую знала сама Мари: осунувшаяся, тусклая, дерганая и нервная, она часто смотрела в одну точку, уплывая мыслями куда-то далеко, и часто пила. Она не была даже бледной тенью того яркого образа, это был уже совсем другой человек, по крайней мере Мари видела это именно так.
- Давай не будем о грустном, - предложил мужчина, видя, как эмоции сменяются на лице Мари. – Кстати, как твои дела? За исключением последних событий, конечно.
- Так же как и у Антона, почти сплошная работа, заканчивается один проект, начинается другой, - махнула рукой она. Ей не хотелось особо вдаваться в подробности, иногда она слишком отчетливо понимала, что ее работа не шла ни в какое сравнение с тем, что делали Антон и Ларго, так что рассказывать об очередной коллекции стикеров для популярного мессенджера, которые она недавно делала под заказ, показалось как-то особенно глупо.
Свеча горела, немного потрескивая, в кружке еще оставался пряный напиток, и уходить совершенно не хотелось. Она понимала, что стоит только переступить порог кафе, выйти на улицу, и реальность опутает ее своими щупальцами. Ей снова придется разбираться с тем, что навалилось, опять рассказывать и заново переживать то, что произошло, окунаться в эту боль и беспомощность. И как бы нереально это не было, сейчас она просто мечтала о том, чтобы разговор не заканчивался, и им не пришлось уходить. Не долго думая, она спросила:
- Что произошло у вас с Анитой?
- Усталость, - горько усмехнулся мужчина и заглянул в кружку. – Полвека это достаточно долгий срок, мы просто окончательно устали друг от друга, да и менять что-то уже не хотели. Желание все закончить становилось все острее, компромиссы казались все более бессмысленными, а потом она встретила другого мужчину.
- Тебе стало легче без нее?