— Отличная идея, — ответила ей Роуз и продолжила, — в соответствии с календарем индейцев майя через 12 лет, точнее 21 декабря 2012 года, закончится цикл, длившийся целых 26 000 лет.
— И что же будет потом? — почти равнодушно спросила Памела. — Конец света?
— Кто знает, — сказала ей Роуз, — майя верили, что время движется по кругу, точнее, по спирали, а не по прямой. Так что, наверное, все начнется сначала.
— Да, люди верят в новое начало… — задумчиво произнесла Пэм.
— А ты что, не веришь?
— Иногда верю. Для меня новое начало будет, если Ник вернется, — натужно пошутила Памела.
— И только?..
— Может быть, верю немного перед Пасхой, хотя я давно уже перестала красить яйца. Но наша религия учит верить, не так ли? — сказала немного напряженно Памела Портман.
— Извини, дорогая, но я еврейка, хотя у нас есть кое-что общее: ваш Спаситель был из моего народа, — сказала Роуз, улыбаясь, и вернулась к объяснению веры в обновление. — По-другому это называется палингенезис, возрождение. Разве это не прекрасно? — не сдавалась Роуз, хотя по ее голосу было понятно, что и она с трудом преодолевает сон. Она посмотрела на Пэм — та, глубоко дыша, уже дремала.
В аэропорту Логан в Бостоне багаж приехал по движущейся ленте очень быстро, и женщины кратко попрощались.
И вот теперь эта симпатичная еврейка из лесбийской туристической группы вдруг ей звонит — говорит увлеченно, без остановки.
— Рада тебя слышать, Роуз, — сказала Памела и добавила: — Скажи, что я могу для тебя сделать?
13
Где-то перед самым началом войны в Македонии Кавай разговаривал с одним ученым из Института теоретической физики и подробно обрисовал ему свою Теорию неистребимого оптимизма.
— Я не математик, но уверен, что она базируется на принципах теории вероятности, — увлеченно говорил Климент Кавай коллеге-профессору, который наблюдал за ним сквозь очки, не высказывая при этом никаких комментариев. Боясь, что он не будет понят, если ограничится голой математической аргументацией, Кавай прибегнул к рассуждениям и гуманитарного характера.
— Как не может нам все время быть хорошо, так не может все время быть плохо. В мире существует баланс. После плохих времен наступят хорошие времена. Но даже и плохие являются чистилищами истории и общественной жизни, помогают нам избавиться от морального балласта, чтобы мы могли снова подняться из грязи и устремиться вперед…
Кавай остановился и посмотрел на собеседника, в его глаза, казавшиеся необыкновенно большими из-за толстых линз.
— Не волнуйтесь вы так, дорогой коллега, — проговорил наконец-то ученый. — Я вас прекрасно понимаю. Как и вы, я верю в светлое будущее… Ну, а насчет учения о неистребимости оптимизма могу сказать, что для него действительно существует серьезная теоретическая база. Имеется, знаете ли, в природе сила, которая обеспечивает некий баланс…
Профессор Кавай обрадовался, что ученый поддержал его мысль о неизбежности смены эпох в историческом процессе. Более того, он математически доказал существование Бога как физической величины, находящейся вне рамок квантовой реальности, в которой существует этот мир, и рассказал ему о теории Брэдли[7], рассматривающей течение времени от будущего к прошлому.
— При обратном движении времени ветер иногда ласкает нас, как это происходит весной, — стал объяснять ученый, — порой кусает, как зимой, случается, бьет градом, а бывает, уничтожает нас ураганом. Аномальное течение будущего сталкивает нас с самими собой, и это приводит к тому, что сквозь пространство времени по отведенной нам траектории мы движемся то быстрее, то медленнее. В данный момент, — сделал вывод физик, — мы чувствуем сопротивление будущего, поэтому с трудом пробиваемся сквозь настоящее.
— Невероятно! — воскликнул Кавай в восторге от того, что услышал.
— Да, хорошие дни для страны, несомненно, наступят, — сказал ученый и аргументировал это, написав на экране компьютера длинную формулу, основанную на теории вероятности и теореме Гёделя[8]. Профессор Кавай попросил его распечатать для него эту формулу покрупнее и, как только пришел на факультет и оказался в своем кабинете, повесил листок над письменным столом, на то место, куда обычно вешают портреты родных и любимых.
Через несколько дней, когда профессор Кавай увлеченно трудился над формулировкой своей теории, в его кабинет, постучав всего один раз и, не подождав ответа, вошел Велимир Костов, декан филологического факультета. Костова, который был значительно моложе других преподавателей, назначили деканом недавно. С первого своего выступления, он заявил о себе как амбициозный руководитель, от воли которого теперь зависело не только положение на кафедре Климента Кавая, но и научное будущее Майи.
7
Фрэнсис Герберт Брэдли (1846–1924) — английский философ, глава школы абсолютного идеализма.