Вскоре подходящий момент представился. Он сосредоточенно трудился над замком, ни на что не обращая внимания. Слабого шума его инструментов оказалось вполне достаточно, чтобы он не услышал щелчка ключа в замке дверцы шкафа. Я выскочил, навалился на него, выбив инструмент из рук, и повалил на пол перед сейфом. Он воскликнул от изумления, оказвшись подо мной, но тут же принялся вертеться и извиваться, как угорь. Я удерживал его одной рукой, а второй пытался достать наручники. Это было очень неудобно, и грабитель воспользовался ситуацией, чтобы вытащить острый нож. Он выхватил его из-за спины, и, прежде чем я понял, что случилось, попытался ударить меня клинком. Я отразил удар, но нож угодил в мою левую руку, и я почувствовал, как из нее хлынула теплая струя крови.
Это едва не свело меня с ума, я схватил одно из стальных сверел, лежавших рядом, и ударил его в висок, так, что он обмяк и лежал, как мертвый. Я мгновенно надел на него наручники, и, для верности, связал лодыжки. После этого я поднялся и осмотрел руку. Рана не была серьезной, хотя кровь текла ручьем. Когда появившаяся экономка перевязала ее, я вышел из дома и попросил первого встреченного полицейского помочь доставить Джима в участок.
Я испытывал прилив гордости, когда докладывал о случившемся инспектору.
- Неуловимый Джим? - спросил он. - Джеймс Блэнд? Чепуха, Паркер.
Но я отвел его к камере, где Джима осматривал доктор.
- Вы правы, Паркер, - сказал инспектор. - Это действительно он. Прекрасно.
Спустя некоторое время, чувствуя себя немного уставшим, я отправился домой, чтобы немного поспать. Врач осмотрел мою руку и сказал, что рана поверхностная. Тем не менее, она оказалась достаточно болезненной.
Едва я вошел в свою комнату, как сразу увидел расположившегося в кресле странного человека, навещавшего меня накануне вечером. Когда я вошел, он встал. Я с изумлением уставился на него.
- Итак, офицер, - сказал он, - я вижу, вам все удалось. Я полагаю, вы его задержали?
- Да, - ответил я.
- В таком случае, - он выглядел удовлетворенным, - я доволен. Даже не знаю, что еще сказать. Теперь, думаю, мы с Джимом в расчете.
Я решил узнать, кто этот человек.
- Садитесь, - сказал я. - Я хочу задать вам пару вопросов. Только позвольте, я сначала сниму пальто.
Я снял пальто, подошел к кровати и положил его.
- Так вот, - начал я, оборачиваясь. Больше я ничего сказал. Я просто онемел от удивления. Человек исчез!
Мне стало неуютно. Я поспешно спустился вниз, но обнаружил входную дверь закрытой и запертой, точно в таком состоянии, в каком оставил ее минуту назад. Я вернулся к себе, смущенный донельзя. В течение часа я размышлял о происшедшем, но так и не смог выдвинуть никакого разумного объяснения.
На следующее утро я узнал, что Джим хочет видеть меня. Я пришел к нему в камеру, он лежал с перевязанной головой. Я так сильно ударил его, что ему, вероятно, предстояло провести в кровати несколько дней.
- Итак, офицер, - сказал он, - прошлой ночью ты был лучше меня. И уложил надолго.
- Сожалею, что так произошло, - ответил я. - Но, в противном случае, вы бы меня закололи.
- Да, - сказал он. - Это верно. Однако, офицер, подойди поближе; я хочу кое о чем спросить тебя. Как ты узнал, где я буду работать прошлой ночью? Потому что об этом не могла знать ни одна живая душа. У меня нет приятелей, я никогда никому не говорил о своих планах, и не думал вслух, - насколько мне известно. Как тебе это удалось, офицер?
В камере никого не было, и я подумал, что мне предоставляется случай кое-что узнать о моем таинственном посетителе.
- Эту информацию дал мне ваш приятель, - сказал я.
- Не может быть, офицер. Это чушь. У меня нет приятелей, - по крайней мере, по этому делу.
- Вам знаком такой человек?
Я описал своего гостя.
По мере того, как я говорил, на лице Неуловимого Джима все яснее и яснее проступало выражение ужаса. Его лицо бледнело, пока не стало совершенно белым. Мне никогда не доводилось видеть человека, который был бы более испуган, чем он.
- Да, да, - с нетерпением произнес он. - Конечно, я его знаю. Это Гроза Морей Билл, с которым я был знаком, - и что он сказал, офицер? - что он вернул мне долг? Что мы наконец в расчете? Это правда, что я остался ему должен. Я относился к Биллу очень плохо, грубо, и он поклялся мне отомстить. Только, офицер, то, что ты видел, было вовсе не Грозой Морей Биллом, а его призраком, потому что Билл мертв и был похоронен три года назад.
Я, естественно, был сильно удивлен таким оборотом дела, и оно сильно занимало меня все время до того момента, когда Джим снова отправился в Портленд. Пока он оставался в Вестфорде, я много раз пытался разговорить его относительно Билла, но не преуспел. Он не сказал ничего, кроме: "Билл мертв и был похоронен три года тому назад", чем мне и следовало довольствоваться. Постепенно я пришел к твердому убеждению, что меня действительно навещал призрак Билла; я часто рассказывал эту историю сослуживцам, а они смеялись и подшучивали надо мной. Для меня это, однако, не имело значения. Я уверен, что любой человек, имевший опыт, подобный моему, воспринимает шутки и смех точно так же.
Конечно, вскоре я получил повышение и женился. Все у меня шло хорошо, я шаг за шагом поднимался по карьерной лестнице. Втайне я был уверен, что обязан началом своей карьеры призраку, и продолжал бы так думать, если бы не инцидент, случившийся через пять лет после того, как я арестовал Неуловимого Джима.
Мне довелось отправиться из Вестфорда в Шеффилд, в Лидсе меня ждала пересадка. В карете, в которую я сел, находился один-единственный человек, повернувшийся ко мне, как только я вошел. Хотя он был одет вполне пристойно, я сразу же узнал в нем моего таинственного посетителя. Поначалу я испытал страх, и, по всей видимости, он отразился на моем лице, поскольку человек рассмеялся.
- Привет, офицер, - сказал он. - Вижу, вы меня сразу узнали. Вы мой должник, офицер, не правда ли?
- Послушайте, - сказал я, - целых пять лет я считал вас призраком. Скажите, как вам удавалось исчезать из моей комнаты?
Он долго и громко смеялся.
- Призрак? - наконец сказал он. - Хорошенькое дело! Все гораздо проще, офицер. Я останавливался в этом доме на день или два. Нет ничего проще, если знаешь как, тихо открыть дверь и выскользнуть.
- Но я выходил вслед за вами и искал вас.
- Офицер... Вы спускались вниз, а я поднимался наверх! Вам следовало бы подняться на чердак, и тогда бы вы меня нашли. Так вы принимали меня за призрак? Хорошенькое дело!..
Я передал ему свой разговор с Джимом в камере.
- А, - протянул человек, - все верно, офицер. Видите ли, случилось так, - это не вина Джима, что я не умер. Он хотел убить меня, офицер, он нанес удар и оставил меня лежащим, подобно мертвому. Поэтому я дал себе клятву, что отплачу ему, рано или поздно. После этого случая я оставил свои прежние занятия, поступок Джима заставил меня по-иному взглянуть на жизнь. Я вернулся к своему прежнему занятию, - кладка и починка труб. Я занимался этим в Вестфорде, возле дома мисс Синглтон, когда увидел Джима. Я сразу понял, что он замышляет, поскольку слышал о столовом серебре; я следил за ним одну или две ночи и понял, когда и как он собирается провернуть дельце. Ну, а потом, поскольку вы были офицером и жили рядом со мной, - я все вам рассказал. И только.
- Но как вам удалось угадать время и все детали?
- Очень просто. Я много лет провел в Порленде и знал, как поступит Джим, увидев его наблюдающим за особняком. Но призрак! Ха-ха-ха! Вы, офицер, должно быть, были совсем зеленым пять лет назад!
Может быть, и так. Во всяком случае, я усвоил урок, преподанный мне Грозой Морей Биллом, а именно, что при обыске дома следует досматривать не только низ, но и верх.