- Не будет свадьбы я сказал!
- Но как? Ты же…
- Все! Не будет. О ребенке буду заботиться, денег давать. А теперь уходи.
- Ты же обещал ты же… из-за нее что ли? Из-за старухи этой?
- ЗАТКНИСЬ И УЙДИ! Пока я не сделал то, о чем пожалеем мы оба. Просто на хер уйди, Аня!
- Ты не можешь со мной так! Я этого просто не оставлю! Понял? Я не буду молчать! Я!
- Пошла на х*й! ВОН!
Вытолкал ее из дома, захлопнул дверь и сполз по стенке на пол. Твою ж мать. К Лене она ходила, денег взяла. Сука. Жениться на ней хотел. На ком? На падали такой же, как и ее мамаша. Сигарету в рот сунул, закурил сидя на полу. Трясет всего от ярости. Дергает. Надо Лене деньги отдать.
Лена…Думаю о ней и скулы сводит, кости ломить начинает. Так увидеть хочется. Многое отдал бы чтоб прямо сейчас здесь оказалась в этом доме. Как когда-то. Чтоб с матерью на кухне шептались, готовили что-то, жарили и меня к столу звали. А я шампанское им в бокал наливал бы и смотрел на Лену. Как блестят ее глаза, как влажные губы облизывает кончиком языка и волосы непокорные поправляет. Увидеть хочу. И пусть все к черту катится. Увидеть один раз.
***
Узнал, что у дочери сейчас живет. Какие-то проблемы с домом. Попытался подробней, но пока тяжело доставать информацию. Если правильно понимаю муж там что-то намутил с наследством и с домом. Кажется…кажется Лене ничего не осталось. Подробностей пока не знал, но я узнаю. Время возьмет, но узнаю. И эта сука еще у нее деньги забрала. Мразь. От одной мысли, что ребенка от меня ждет начинало тошнить. Потом снова мысли к Лене возвращались и крышу рвало.
Я следил за ней. Выслеживал как она идет к двери, как входит в подъезд. Выбросил окурок и ринулся следом. Прежде чем дверцы закрылись просунул ногу, не давая захлопнуться. Увидела меня и вскрикнула. Красивая, немного осунувшаяся, бледная, оттого глаза еще ярче кажутся, еще больше. Такие чистые, прозрачные и губы ее полные манят. Она их облизывает и меня всего колотить начинает.
Я шагнул вперед и силой придавил ее к себе. От тоски, от голода по ней, от адской несправедливости меня буквально оглушило возбуждением. И ее запах, он свел меня с ума, ворвался мне в поры кожи, впитался в них и запульсировал в венах.
- Я не виноват! – рыкнул на нее и схватив за талию впечатал в стену лифта, нашел кнопку «стоп». – Не виноват, понимаешь? Не виноват! Только в одном… в том что хочу тебя, люблю тебя, дурею от тебя!
- Ты что делаешь?
Шепчет, пытается вырваться, но я давлю ее к себе, глажу жадно, целую. Не могу даже помыслить, чтобы выпустить из объятий.
- Скучал по тебе, Лена, тосковал как больной на голову…не могу без тебя. Подыхаю.
- Ты же женишься…
- Нет….не женюсь…не женюсь. Ленаа…
Развернул ее спиной к себе, притягивая за волосы назад, обхватывая рукой за талию и впиваясь губами в ее шею. Не сопротивляется, как будто течет в моих руках, тает, как воск. Когда прижался возбужденным членом к ее ягодицам из глаз искры посыпались. Мое желание граничило с адской яростью, с какой-то дикой одержимостью. Мне хотелось пометить ее, мне хотелось оставить на ней свои следы. Адская ревность к ее мужу не прошла даже с его смертью. Казалось, что любит его из-за него такая бледная, такая прозрачная. От горя по нему и мне сама мысль об этом невыносимая.
- С ума сошел…, - шепчет и я накрываю ее губы своими, впиваюсь в них с дикой силой, жру их, кусаю, мну своими губами, потираясь членом о ее ягодицы. Да, сошел. Окончательно слетел с катушек. В тот день, когда ее увидел просто ослеп. Перед моими глазами только она, в моих мыслях только она, в моем сердце только она. И я ненавистен сам себе, я бешусь от этой слабости, я готов разодрать сам себе глотку лишь вот так не сходить с ума по женщине.
- Не могу без тебя больше…не могу, Ленаа…черт, мать твою, не могу! Хочу тебя… я адски тебя хочу. Слышишь? Хочу!
Из пересохшего горла рвется вопль, мне кажется, я сейчас блядь зарыдаю, так бешено я ее желаю. Прямо здесь, прямо сейчас. На обломках своей гордости, на осколках ее недоверия, на чужой ненависти, неприятии и нетерпимости. Я корчился так словно мне заехали по яйцам. Я взмок, все мое тело покрылось капельками пота. Я весь дрожал от бешеной похоти. Задирая ее юбку вверх к ней на поясницу, обнажая задницу, сдвигая трусики в бок.
Где-то в нескольких пролетах от нас барабанили в двери лифта, но мне было насрать пусть они все взорвутся к дьяволу. Пусть пешком идут по хер.
Вошел в нее сразу двумя пальцами и закатил глаза от изнеможения, ощущая влажную эластичную плоть, выдернул их, расстегнул ширинку и рывков вошел на всю длину членом под ее тихий всхлип, удерживая за волосы, наклоняя к себе, чтобы накрыть губы своими губами и ворваться в рот языком, биться в нем в сумасшедшем танце, в унисон первым толчкам. В адском наслаждении дрожит подбородок, из горла рвутся дикие стоны и похоть граничит с болью.