Всего этого Вера понять не могла. Она поздравила Лену и пожелала ей большого счастья. Лена долго, не глядя Вере в глаза, благодарила. Вера видела, что она явно смущена и чувствует себя виноватой. Состояние Лены для Веры тоже было загадкой.
Руки замерзли. В висках стучало. Дневная репетиция прошла плохо.
Вера пришла домой, взяла Петлика, и они час гуляли по набережной Мойки. Она думала, что от прогулки по свежему воздуху ей станет лучше. Однако на обратном пути, уже на площадке второго этажа, голова у Веры закружилась, ноги обмякли и стали плохо слушаться. С трудом она дошла до своей квартиры, открыла дверь, прошла в комнату и свалилась на тахту. Ее знобило. Лоб покрылся холодным потом. Полежала — стало легче. Накапала валерьянки в стопку, разбавила водой и выпила. Подошла к телефону. Ноги все еще были ватными. Шипа оказалась дома. Сказав «ну, вообще», она вскоре приехала.
Врач объяснил, что это обычное переутомление. Посоветовал отлежаться и выписал больничный лист.
Вера Скобелева получала его впервые.
Через неделю она пришла в спортзал. Из-за дверей доносились знакомая мелодия и голос Градова:
— Хорошо. Очень хорошо. Больше прогнись. Не жалей, не жалей себя. Еще больше. Не умер ведь. Еще больше. Согни ногу.
Вера тихо открыла дверь, вошла и села на маты, сложенные горкой в углу. Градов, мельком взглянув в ее сторону и кинув через плечо «привет», продолжал репетицию.
За ее отсутствие Игорь поставил небольшой кусочек прихода Полли в банду. Обливаясь потом, Лена и двенадцать парней выделывали сложные трюки, валяясь на полу и швыряя Лену-Полли с рук на руки. По сюжету Полли приходит в банду хозяйкой. А тут было похоже, будто она попала в руки насильников. Почему так? Эту сцену Вера и Игорь в свое время продумали до мельчайших подробностей.
— Не так! Не так! Все не так! — закричала Вера, вскакивая с матов.
Напряженные за эту неделю нервы лопнули. Она себя не помнила. Ольга Васильевна прекратила играть на половине фразы. Артисты замерли.
— Скобелева, уйдите из зала, — спокойным голосом сказал Градов. — Вы мешаете работать.
Она ушла.
На следующий день подруга Скобелевой, Шипилова, принесла и положила на стол директора ее заявление о переходе на пенсию.
Вера ждала, что Игорь позвонит. Случившееся виделось ей как ужасное, но поправимое недоразумение. Однако Градов не позвонил. Он красиво бежал по безоблачной финишной прямой. И его совершенно не интересовали отставшие и не интересовало, сколько осталось до финиша. Чем он дальше, тем убедительнее будет победа. Сил у него хватит.
В собесе, куда пришла Вера оформлять пенсию, к ее удивлению, народу было немного. Перед нужной ей дверью сидела древняя бабушка, старик с угреватым красным носом и пожилая женщина с внуком. Вера заняла очередь за стариком и села. Мальчик, как завороженный, смотрел на старика.
— Бабушка, а почему у дедушки такой нос?
— Попей с мое, тогда узнаешь, — откровенно признался старец.
Из дверей вышел инвалид на костылях. И застучал к выходу.
— Бабка, — сказал старик в пространство. — Иди. Твоя очередь.
Бабушка проснулась и засеменила к дверям.
— А ты, барышня, за кого пришла? — спросил он Веру.
— Как, за кого? — не поняла она.
— За кого, за кого? За батьку аль матку? Однако ж, судя по твоей физии, им еще вкалывать и вкалывать. За дедку аль за бабку? Так вернее будет.
— А? Нет. За себя, — смутилась Вера.
Теперь не понял старик.
— Как за себя? Пенсион, что ли? — и он захохотал смехом мельника из «Русалки». Вдоволь насмеявшись и вытерев несвежим синим платком глаза и нос, он продолжал: — Ежели, милочка моя, все девки за пенсионом начнут бегать, в ПТУ нам со старухой, а не в климаторий.
Из дверей вышла женщина с ребенком. Старик, продолжая бухтеть («Пенсиона ей захотелось»), вошел в дверь.
Инспектор Корбут приняла от Веры документы и сказала, что ей пришлют открытку, когда придет время получать пенсионное удостоверение.
«С балетом — все, окончательно и бесповоротно», — решила пенсионерка Скобелева и поступила на работу «девушкой» в справочное бюро 09.
Работа находилась на улице Герцена, недалеко от дома, и это Веру устраивало. Сначала она очень уставала, в основном от сидения, но вскоре привыкла и стала довольно бойко давать нужные справки. Однажды ей показалось, что она узнала голос Градова.
Спрашивали номер телефона театральных мастерских. Но Вера не была уверена, что это он, Градов.
Первое время звонили девчонки — ее ученицы. Рассказывали, что уезжают на гастроли в Свердловск, что Градов ставит спектакль в Москве, что работа над «Мекки» движется медленно. В основном берутся дуэты из классического репертуара: «Лебединого», «Дон Кихота», «Баядерки». Впрочем, скоро звонки прекратились, и Вера некоторое время существовала в неведении.