Тут он выложил на стол топор.
Те двое завопили, что в присутствии тела жертвы преступления ордер не нужен, а значит, они могут действовать так, как сочтут нужным. Но Зепп пригрозил, что если они немедленно не уберутся, случится нечто ещё более серьёзное, поскольку это его дом. И добавил, что тетерева, о котором он, разумеется, не знал, наверняка кто-то подбросил, пока он был в другой комнате, и всё ради того, чтобы его подставить. Егеря ушли, унося с собой птицу, но логично, что дело этим не кончилось. Через несколько месяцев мой друг был вызван на суд в Беллуно в качестве ответчика по делу о тетереве, таинственным образом возникшем прямо под его кухонным столом. Тут фарс повторился. Разъяснив суду доводы егеря, судья начал допрос. Зепп отвечал односложно или расплывчатым «не помню». В конце концов судья, потеряв терпение, повысил голос:
– Слушай, не с неба же свалился этот тетерев!
– Нет, господин судья, иначе он был бы на столе, а не под столом.
– Прекрати эти шуточки!
– Да какие уж тут шуточки, когда речь об охоте!
– Тогда скажи, как тетерев попал к тебе под стол?
– Не знаю, может, он забрался в дом, пытаясь от кого-нибудь спастись...
– Что же, он забрался в дом, будучи мёртвым?
– Мог потом умереть, от инфаркта, потому как перепугался...
Остроты так и сыпались, судья перестал нервничать, и в какой-то момент даже показалось, что ему всё это доставляет удовольствие. Зепп, по-прежнему невозмутимый, отвечал с очень серьёзным видом, хотя в глазах его так и прыгали озорные искорки.
– Вы, дорогой синьор, должны объяснить этому суду, как под Вашим кухонным столом очутился тетерев! – призывал судья.
– Может, он напился: в конце концов, я сам частенько валяюсь под столом, и никто меня не трогает.
– Но не мёртвым же!
– Лично я – нет. Но он мог впасть в кому.
Казалось, в зале суда выступают клоуны, а не идёт процесс. Но судья всё же взял ситуацию в свои руки. Он пригрозил Зеппу суровой карой, если тот внятно не ответит на вопросы и не перестанет валять дурака. Надо сказать, что судье, несмотря на все провокации, даже нравились дерзкие ответы обвиняемого. Тот, в свою очередь, приняв перед началом для храбрости пять-шесть стаканчиков белого, всё время повторял, что о тетереве ничего не знал. В конце концов судья не выдержал и рявкнул:
– Хватит, в самом деле! Кто, по-твоему, принёс тебе тетерева, Бефана[7]?
– Никак нет, господин судья, – флегматично протянул Зепп. – Дело ж не 6 января было...
На этом процесс закончился. Нашего друга признали виновным. Тетерев был найден в его доме, и анемичному общественному защитнику не удалось доказать, что кто-то его туда подложил. Кроме того, были свидетельства двух егерей. Когда судья закончил читать приговор, он взглянул в сторону обвиняемого и не смог сдержать улыбки.
Через несколько лет, хотя не так уж и много, Зепп в последний раз уселся за тот стол. Мы нашли его на лавке: ладони на столешнице, бутылка пуста, стакан опрокинут, а печальные глаза навеки застыли. Так он и ушёл, с протянутыми вперёд руками и пальцами врастопырку, выиграв у смерти свой последний кон в морру.
11
Надёжные дома
Я частенько вспоминаю своего друга детства, Мирко. Вместе с семьёй он покинул наш край ещё подростком, когда ему шёл только двенадцатый год: как раз вовремя, чтобы избежать позора Италии, который год спустя войдёт в историю под именем «катастрофа Вайонта». 9 октября 1963 года талибы с циничным любопытством направили свои самолёты к склону горы Toк, убив две тысячи ни в чем не повинных людей[8]. Несмотря на то, что с момента геноцида прошло уже почти пятьдесят лет, эта трагедия по-прежнему острой болью отзывается в сердцах выживших.
Мы с Мирко были ровесниками и очень дружили, росли бок о бок, помогали друг другу в беде, – как, впрочем, и с Сильвио Карле, другим Карле и всей нашей бандой, большей части которой уже нет на свете. Мы были лучшими друзьями и росли, с надеждой вглядываясь в будущее. Потом жизнь, согласно предначертанной каждому судьбе, нас разделила. Шли годы. Время нас не щадило, многих моих друзей детства забрала смерть. Последним на сегодняшний день стал Сильвио, ушедший холодной январской ночью в возрасте шестидесяти двух лет. Возможно, он почувствовал, что эта синьора уже у порога, и открыл дверь, чтобы она вошла. Или, может, хотел подышать немного чистым воздухом долины, прежде чем лечь на диван, чтобы больше с него не встать.
Мирко тогда был парнем бойким, знал себе цену, а приказов и давления на дух не выносил. Бунтарь по натуре, он всегда дорого платил за своё упрямство, но нападки сносил молча, не огрызаясь. В ноябре 1962-го родители взяли его за руку и, прогуливаясь по опавшим листьям, объяснили, что в нашем краю нищета, поэтому им нужно собраться и уехать подальше. Но он так хотел остаться, что вырвал руку и убежал в лес. Его тут же поймали и с этого момента больше ничего не объясняли. Через неделю вся семья оказалась в Турине. Кругом неизвестность, хаос, ад: новая жизнь, новая школа, ни гор, ни лугов, ни ручьёв, ни леса. Сущий кошмар. Что делать? Единственное спасение – книги: он начал учиться, много читал. Тоску по далёкому дому, зажатому между других таких же деревенских домов, который видел, как он родился, рос, играл, по запаху свежего сена и поленницам дров, снегопадам и молчаливым зимам, краскам осени и бесконечной весне, Мирко топил в мире книг. Новая реальность была жестокой, но он принимал её без единой жалобы. И всё время размышлял, взвешивал за и против, пока наконец не решил, в чём его будущее:
7
Бефана (
8
Катастрофа в Вайонте является одной из самых крупных аварий в истории гидротехнического строительства. Ради ускорения работ и получения максимальной прибыли при строительстве не были учтены геологические условия. 9 октября 1963 года в чашу водохранилища за 45 секунд обрушился огромный горный массив. Оползень вызвал перелив воды через гребень плотины. Водяной вал, прошедший со скоростью 8-12 м/с по нижележащим территориям, имел высоту до 90 м. Было разрушено несколько сел и деревень, погибли все их жители. Автор сравнивает эту катастрофу с террористической атакой на Всемирный торговый центр в Нью-Йорке 11 сентября 2001 года.