Двадцатое июля: роман
Станислав Рем
Памяти папы
Мой рейхсфюрер!
Считаю необходимым доложить о том, что 7 июля Мадрид посетил некто Отто Йон (прибыл под именем Клауса Хефтена, опознан сотрудником безопасности нашего посольства Паулем Фричем). В течение двух дней он успел встретиться с американским военным атташе в Мадриде Аланом Каттнером. По непроверенным данным, Йон имел поручение для генерала Эйзенхауэра, связанное с планами капитуляции германских войск на Западном фронте.
А. Нойман, Мадрид, 9 июля, 1944 год.
Глава VI управления РСХА, бригадефюрер СС Вальтер Шелленберг прочитал донесение дважды. Текст он прекрасно понял с первого прочтения. Вторично прочитать послание Ноймана Шелленберга заставил сам собой родившийся вопрос: почему из достаточно большого количества подобной информации Гиммлер выделил именно эту? Отто Йон входил в круг знакомых генерала Роммеля, командующего армейской группой «Б» и являвшегося, в свою очередь, доверенным лицом фельдмаршала Рундштедта, прежнего главнокомандующего Западным фронтом. И тот и другой, по сообщениям резидентуры Шелленберга, являлись организаторами заговора, целью которого было прекращение сопротивления на Западном фронте и перебрасывание всех сил на Восточный фронт. Ничего нового. Собственно, подобную идею вынашивал и сам Шелленберг.
Еще в далеком августе 1942 года, при посещении рейхсфюрером СС Ставки фюрера в Виннице, Шелленберг ненавязчиво поинтересовался мнением Гиммлера относительно возможности проведения «зондажа» с западными государствами по вопросу «компромиссного соглашения». Правда, в тот момент глава внешней разведки умолчал, что его люди уже, без санкции высшего руководства, самостоятельно начали переговоры от имени рейхcфюрера. Игра стоила свеч. И отказаться от нее бригадефюрер не мог.
В отличие от рейхсминистра пропаганды Геббельса и министра авиации Геринга, Гиммлер только внешне, прилюдно отличался рьяным фанатизмом. А уж самоубийцей его и вовсе нельзя было назвать. Обещанная Гитлером скорая победа неожиданно забуксовала и даже сдала некоторые позиции. Гиммлер прекрасно понимал, что победа Третьего рейха откладывается на неопределенное время. И поэтому, когда подчиненный высказал свои мысли, он, хотя и после долгих колебаний, все же дал Шелленбергу — «зеленую улицу». — «Комбинация» началась. Правда, активизироваться не успела.
Спустя полтора года неожиданно появилась информация, что генералитет вермахта тоже начал активную деятельность по установлению контактов с представителями западных спецслужб. Первые донесения пришли к Шелленбергу случайно, через его людей в команде адмирала Канариса. Бригадефюрер в тот момент решил: наконец-то появился великолепный шанс разделаться со старым хитрым Лисом, как называли пятидесятилетнего адмирала, поменявшего море на разведку. Что и было сделано. В феврале Канариса сняли с занимаемой должности. Абвер перешел в подчинение Шелленбергу. Однако со временем, когда информация стала поступать во все более шокирующих объемах, Шелленберг, просчитав все — «за» и — «против», пришел к выводу, что ликвидация абвера и слияние разведок не принесли ожидаемого результата. Логическим завершением большого политического процесса, конечным финалом большой игры должны были стать ликвидация фюрера и приход к власти другой личности. Такой, например, как Гиммлер.
В тот вечер, в мае сорок четвертого года, Шелленберг набрался смелости и выложил перед рейхсфюрером все поступившие к нему материалы о заговоре против Гитлера. Включая уместившиеся на одной странице собственные выкладки и размышления по данному вопросу. Гиммлер, выкуривая вторую — и последнюю — сигарету за день, внимательно просмотрел документы, после чего с недоверием взглянул на подчиненного. Предложенный Шелленбергом план потрясал своей простотой выполнения, но и одновременно пугал последствиями.
— Вы уверены, — прежде чем дать ответ, Гиммлер позволил себе несколько минут молчания для возможности сосредоточиться, — что генералы действительно решили свести счеты с фюрером? А не ограничиться лишь его арестом?
— Уверен, господин рейхсфюрер. Все материалы, которые я собрал, липший раз подтверждают эту мысль.
Глаза Шелленберга блестели от восторга, которого шеф, однако, пока не разделял. Глава РСХА прекрасно понял, к чему его склоняет молодой генерал. И, что самое интересное, он и сам — морально — давно уже был готов сыграть в подобную игру. Война проиграна. Вопрос теперь стоял только о цене проигрыша. Однако в пугающей ситуации захвата власти Гиммлера устраивал лишь один вариант: мертвый Гитлер. И никакого ареста. В противном случае за предложение Шелленберга не стоило и браться. В противном случае ждала петля…