Выбрать главу

Но из книги Дварим с очевидностью следует, что он изложил эту книгу сынам Израиля за короткое время, и

его речь текла плавно. Он избавился от дефекта речи, когда находился на горе Синай, день и ночь изучая

Тору перед получением Вторых Скрижалей. Он отказался от сна и пищи, дабы достичь высокого уровня

духовности, и Б-г посвятил его в глубины Откровения и исправил его речь. Впоследствии Моше мог

объяснять Тору гладко, и, когда он излагал книгу Дварим, слова срывались с его губ беспрепятственно,

складываясь в красноречивое обращение к народу.

Моше объявил, что каждый еврей должен его выслушать. Он объяснял: "Отсутствующие могут обвинить

тех, кто слушал меня, —почему вы молчали, когда Моше упрекал вас? Мы бы могли найти не меньше

четырех-пяти возражений на каждое его обвинение!"

Именно поэтому Моше потребовал, чтобы все евреи без исключения пришли на его последнее поучение.

Всевышний сделал так, что голос Моше усилился, и все собравшиеся могли его услышать.

Моше перечисляет грехи сынов Израиля

Моше перечисляет грехи сынов Израиля

Сначала Моше напомнил евреям о даровании Торы: "Вы получили Тору на Синае, л разъяснения к ней на

равнинах Моава. Вы знаете, что Всемогущий совершил для вас множество чудес, начиная с того момента,

когда мы стояли на берегах Ям Суф, разделенного на 12 проходов — по одному на каждое колено, — и

вплоть до наших дней.

Тем не менее вы постоянно отдалялись от Б-га и гневили Его:

На тридцать первый день после Исхода из Египта, идя по пустыне, вы увидели, что запасы провизии

иссякли. Тогда вы начали роптать, говоря, что предпочли бы умереть от руки Ашема в Египте, и возжелали

мяса и хлеба (хотя вывели из Египта скот). Ваши жалобы свидетельствовали о недостатке веры, что

разгневало Ашема.

Вы согрешили, поклоняясь идолу Пэора в Шитиме в долинах Моава.

На берегах Ям Суф, когда армия фараона почти настигла вас, вы были обуяны страхом и, не веря во

всемогущество Ашема, восклицали: "Лучше бы нам погибнуть в Египте во время казни тьмы, чем от стрел

солдат фараона, которые оставят наши тела без погребения!"

Вы согрешили в пустыне Паран, поверив клевете разведчиков о Земле Обетованной.

Вы были недовольны, получая ман, и тем самым совершали двойной грех: во-первых, поскольку вы

получали ман от Б-га, вы не смели роптать, даже если не были удовлетворены им. Во-вторых, ваши жалобы

были безосновательны, ибо ман — это самая совершенная пища. Благородные люди платят высокую цену за

белый хлеб, который очень легко переваривается, а глупцы среди вас ворчали: "Нам противен этот хлеб,

который полностью поглощается телом". В своей неблагодарности вы уподобились Адаму, который

жаловался после того, как Б-г дал ему жену: "Женщина, которую Ты дал мне, послужила причиной моего

греха!"

Вы согрешили участием в мятеже Кораха.

И, наконец, самый страшный грех, навлекший наказание на все последующие поколения, — вы

изготовили золотого тельца.

"Очевидно, вы слишком богаты, если столь щедро отдали свое золото на изготовление тельца. Правда, позже

вы так же щедро пожертвовали его на сооружение Мишкана, но вашим первым пожертвованием вы

преследовали порочную цель — служение идолу, следовательно, ваши побудительные мотивы были

сомнительны".

Попробуем объяснить смысл этого упрека с помощью притчи.

Один человек в течение многих лет тайно жертвовал огромные суммы на содержание ешив, тем самым,

спасая их от финансового краха. В конце концов, его имя стало известно людям: все исполнились глубокого

уважения к человеку, который тратил свое состояние на поддержку изучения Торы, и слава о его щедрости

достигла даже далеких от Торы кругов. Руководитель одной светской еврейской организации тоже решил

попросить о финансовой помощи и, объяснив задачи своей организации, получил чек на необходимую

сумму.

С тех пор богача буквально завалили подобными просьбами. К нему постоянно обращались представители

самых разных обществ. Каждый говорил о значении деятельности своей организации и просил поддержать

"очень достойное дело".

Должно быть, его счет в банке воистину был неисчерпаем, так как он не отказывал никому, но это никоим