Она выпуталась из одеяла с размазанным по лицу макияжем, торчащими волосами.
— О боже, боже… Что я делала? Нет, не рассказывай…
Когда видишь кого-то страдающего с похмелья сильнее тебя, в этом есть что-то жизнеутверждающее. Возможно, даже рассеивается психологическая черная туча, нависшая над твоей головой: «Не я одна» или даже «Я была не самой пьяной». Так или иначе, видя Кей в столь плачевном состоянии, я взбодрилась.
— Вела себя отлично, — заверила я, будто что-нибудь помнила. — Все дурачились.
Лорна по-прежнему спит, запрокинув голову, приоткрыв рот, похрапывая.
— Лорна, — окликнула я.
Никакого ответа.
— Лорна!
— Лорна…
Кей захихикала.
— Лорна…
Я немного повысила голос:
— Лорна!
— Лорна!.. — воскликнула Кей.
Я захохотала, не в силах остановиться. Через минуту мы обе рыдали от смеха. Цеплялись друг за друга, как тринадцатилетние гогочущие девчонки. Понятно, так не может весь день продолжаться, нас ждет работа, поэтому я осторожненько подошла, встряхнула ее за плечо.
— Лорна!..
Она открыла глаза:
— Что?
Мы с Кей снова расхохотались. Лорна растерянно огляделась, соображая, где находится, хрипло спросила:
— Что смешного?
Я запустила производственную мини-линию: душ, кофе, тосты, макияж. Мы двигались как вареные мухи. Минут десять топтались на месте, пытаясь сообразить что-нибудь насчет одежды. Вид Лорны, которая носит восьмой размер, в моей кофте восемнадцатого размера чуть нас не прикончил. Впрочем, где-то без двадцати одиннадцать мы были готовы к выходу. По пути к станции подземки я звякнула Изабелл, проверить, как она. Оказалось, подружка уже на работе. Единственный урон — разные носки. Один, по всей видимости, принадлежит Уильяму.
— Постаралась выдать за причуду, — сказала она, — никто не поверил. — И добавила: — Было мило и весело, правда? Кроме Алекса.
— Да, — подтвердила я. — Правда.
Я серьезно. Даже не помню, когда еще так смеялась.
— Спроси Кей и Лорну, не придут ли они к нам в рождественский сочельник, — торопливо продолжила она. — И Роуз с Саймоном. Сделаешь?
— С удовольствием, — сказала я. Тоже серьезно.
В последний день перед рождественскими каникулами ближе к вечеру в офисе намечается традиционная легкая выпивка. Мысль об этом никогда еще в жизни не была мне так противна. Приглашаются все клиенты, и обычно они являются — на бесплатное угощение.
Мелани с Джошуа несколько удивились, видя, как мы вползаем втроем. Наша вражда с Лорной никогда не была для них тайной, и улыбки боссов при нашем появлении с опозданием почти на два часа в совершенно растрепанном виде свидетельствовали, как они рады, что детки от всей души повеселились.
В любом случае перед Рождеством мало что происходит. Телефон почти не звонил. Остаток утра я проспала в своем кресле, потом Джошуа с Мелани повели нас на традиционный в агентстве «Мортимер и Шиди» рождественский ленч к «Роули» через дорогу.
Наша троица выглядела, должно быть, ужасно: односложные ответы, минералка без счета. Джошуа все-таки настоял на бокале шампанского. Желудок перевернулся, однако после пары глотков я взбодрилась. Прекрасно: становлюсь алкоголиком. Выпили за мое продвижение, за успех Лорны с Хитер и, наконец, за Кей, удачно вписавшуюся в коллектив. Мы втроем провозгласили тост за двух лучших боссов на свете. Может, чуточку преувеличили, но кого это волнует? Джошуа выступил с маленьким спичем, который всегда произносит на рождественском ленче. Суть его — что все мы просто чудо, и в будущем году агентство «Мортимер и Шиди» завоюет мир. Потом вернулись в контору в облаке взаимной привязанности и уважения.
Выпивка назначена с половины пятого до половины седьмого. Мероприятие в высшей степени неформальное: дешевое шампанское и пиво на моем столе, чипсы в мисках, расставленных в приемной. Наряды не обязательны. Клиенты и избранные друзья компании вроде Мэрилин Карсон заскакивают по пути с работы или в театр, или из магазинов, где делают рождественские покупки, быстренько опрокидывают с нами по рюмке, желают счастливого отдыха и бегут дальше. Всегда находится один — как правило, давно не работающий клиент, — который является ровно в полпятого, а в полседьмого его приходится заволакивать в такси. Это самое худшее. В нынешнем году первой пришла Кэтрин, и я даже забеспокоилась, не стряслось ли чего. Она меня так крепко стиснула в объятиях, что я закашлялась. Кей протянула ей бокал шампанского, и она принялась нам рассказывать, как интересно сниматься в «Няньках», хотя пока идет лишь примерка костюмов, но все равно это самое лучшее время во всей ее жизни. Без конца повторяла: