А пока, надо собраться с мыслями и когда сойдем с троллейбуса — продолжить экскурсию, а то этот выпьет всю кровь на занятиях, если не выполню поручение. После троллейбуса я приосанился, и чтобы произвести приятное впечатление стал рассказывать, что ещё десять лет назад на этом месте был военный аэродром. А до того сто лет назад, именно здесь собирались полки русских войск и ополчение, для отправки на русско-турецкую войну и освобождение Болгарии от османского владычества. Много было и местных добровольцев, которые потом хорошо воевали с турками. Наша школа, к которой мы подходим, расположена всего в нескольких сотнях метров от памятной церквушки, заложенной на месте центра построения войск. Они заполняли всё окружающее поле, на котором сейчас раскинулся этот новый микрорайон.
Проведя экскурс в историю, вздохнул с облегчением. Вот и школа, а там возможно удастся скинуть её на руки одноклассникам. Пусть они порассказывают, а то у меня за сегодня уже язык отваливается.
Ну вот, сижу, и с нескрываемым облегчением наблюдаю, как немка с девчонками без устали болтают о чем-то своем, мне совершенно недоступном. Стоило мне только войти в актовый зал, где оркестранты уже заняли свои места и приготовились начать репетицию, я направился к сгрудившимся девочкам и подвёл к ним Ангелу. Там всем представил, как нашу сверстницу из ГДР, которая тут с комиссией из союза свободной немецкой молодежи. Они проехали по многим городам Союза и инспектировали условия жизни немецких студентов в наших ВУЗах.
Стоило мне закончить эту тираду, как девчонки налетели на неё с вопросами и стали спрашивать её о жизни в ГДР и об интересах немецкой молодежи. А я присел неподалёку и балдел отдыхая,
И чего я тупица, сразу не привел её к нам в школу, не пришлось бы скрипеть мозгами и выдавливать из себя все познания об истории города и его памятниках. Вот отдыхаю, а эта любопытная пусть побудет хоть немного в моей шкуре. Теперь пусть у неё язык отваливается.
Но, как ни странно, они с девчонками нормально общались и вроде не чувствовалось никакой усталости и понимали друг друга без дополнительных вопросов. Так и тараторили, как сороки, а я вовсе расслабился и потерял нить их разговора, что-то они обсуждали, какие-то тряпки и ещё какие-то побрякушки, и всякую прочую муть.
Тут ко мне подсела Людмила Михайловна и стала меня расспрашивать об Ангеле и спросила, сколько я сегодня проработал гидом. Как много рассказывал о нашей стране. Она то прислушивалась к разговору девочек, в отличии от меня. Я ей пожаловался, что рассказывал почти полдня с самого обеда, и что даже в кафешке, куда зашли выпить кофе с пирожными, она и то ухитрялась задавать кучу вопросов
Вон как с девочками разболтались, и глазки у всех заблестели, нашли темы для общения.
Ещё бы, в школу иностранцы наверно ещё ни разу не приходили. Спросил у Людмилы Михайловны об этом. И она подтвердила, что только мне пришло в голову привести иностранку в школу, никого заранее не предупредив. Ни директора, ни педагогический состав, ни учащихся. Ни партийную или комсомольскую организации школы. Что только я и мог до такого додуматься.
Наверно, я действительно ступил, это обычно обставляется с помпой и речами ответственных работников. Может и из всяких райкомов или горкомов комсомола. Да чего мне голову ломать — не знаю. Я в их игры не играю, у меня своя песочница и с их официозом я не хочу иметь ничего общего.
— Людмила Михайловна, а что действительно нельзя было приводить её в нашу школу? Она ведь там их комсомолка, и даже состоит в комиссии проверяющей условия жизни их студентов в советских ВУЗах. Мне вот поручили показать ей город и настоящую жизнь нашего народа, Чем мы занимаемся в свободное от учёбы и работы время. Их руководство было совсем не против этого.
— Да нет, это неплохо, что ты привел её в школу, чтобы она могла пообщаться с нашей молодёжью, но об этом всё-таки принято предварительно предупреждать.
— Так мне только сегодня и сказали об этом задании, и предупредить не было никакой возможности. Да и где она увидит реальную жизнь наших людей, как не на занятиях самодеятельности. Тут собрались почти все учащиеся десятых классов, а не только девочки исполняющие песню. Вот и общаются с ней, к тому же куда лучше, чем получалось у меня. Им вон как интересно что-то обсуждать.
— А тебе, что неинтересно?
— Так я с немецкими студентами общаюсь уже пару лет и довольно часто, но ни разу не приходилось прикладывать столько усилий, как сегодня. Я уже достаточно знаю про их жизнь. И они за пару лет учёбы тоже сами давно познакомились с нашей жизнью. А тут, только что приехавшая из ГДР девушка. Потому такого же свободного общения с ней не получилось. А у неё море вопросов, понятных даже младенцу.