Рядом с ней одна за другой простерлись в пыли другие девушки с оскаленными в страсти зубами и разметавшимися прядями волос. Я больше не мог смотреть на этот грубый, почти первобытный обряд, давно забытый в моей деревне и бесшумно повернул назад в чащу. Я понял, кому отдавались в страсти эти девушки, чью любовь призывали. Бог Индра — повелитель грозы и небесного огня должен был возгореться страстью при виде обнаженных девственных тел и пролить животворный дождь на иссохшуюся землю. Подобные обряды значат только одно: засуха стала нестерпимой и, если не помогут танцы, то последует кровавое жертвоприношение. Эхо барабанчика слилось с ударами сердца, заглушив все остальные звуки. В ноздрях стоял невесть откуда взявшийся запах крови. Страшные неявные предчувствия теснились в сознании до тех пор, пока оно само тихо и незаметно не пролилось из тела в манящий сумрак джунглей.
Меня нашли под вечер те самые девушки, которые исполняли ритуальный танец заклинания дождя. Нанди вместе с подругами привела меня в чувство, отвела податливого и неуклюжего, как щенка, в мою хижину и даже привела с собой какого-то крестьянина, знакомого с искусством врачевания. Он дал мне пожевать пряные зерна, а потом, насыпав на ладонь какого-то желтого порошка, вдул мне его поочередно в обе ноздри. После чего я чуть не расстался с жизнью от беспрерывного чихания. Но надо признать, что в голове у меня окончательно прояснилось, и я даже смог выпить кувшин молока, который держала наготове Нанди. Пока я смиренно лежал на циновках, девушка подмела мою хижину, залила свежего масла в светильник и сложила рядом с очагом охапку сухого хвороста. Я отстраненно следил за Нанди, хлопотавшей по дому, и думал, чем же все это кончится. Сомасундарам отпускал дочь беспрепятственно, считая, что молодой девушке в самом начале жизненного пути полезно поучиться у брахмана, стойкого в обетах, обуздывающего чувства постом и постоянными упражнениями. Хорошо, что он не догадывался, какая истинная причина заставляет его дочь проделывать такой длинный путь по обожженной солнцем тропинке к лесной хижине отшельника.
Я как-то спросил Нанди, не хочет ли она, чтоб я попросил Сомасундарама отдать ее мне в жены.
— Это невозможно, — очень тихо сказала Нанди, прикрыв глаза длинными ресницами. — Ты принадлежишь к варне брахманов и, значит, отрешившихся от владения землей, богатством и властью. Никто из вайшьев не отдавал свою дочь замуж за брахмана. Если бы ты был крестьянином, ты бы получил меня за пару коров. Но ведь у тебя их нет! В деревне говорят, что вы унижаете своих девушек, выдавая их замуж без выкупа, просто обводя жениха и невесту вокруг священного огня. Я рассмеялся:
— А я слышал, что кшатрии иногда забирают девушек силой, похищают невест. Как видишь, у каждого сословия свои традиции.
— Но какая из них подходит тебе?
— Выкупа я дать не могу, значит, остается похитить, — сказал я. — Ты согласна?
— Нет, мы называем это — брак по способу гандхарвов. Так в легендах зовутся прекрасные полубоги, покровители музыки. Это свободный брак по взаимной любви, без всяких обрядов, втайне от родственников. Но ведь так у нас не получится. Мои родичи очень терпеливы до тех пор, пока не нарушают их обычаи.
Она была права. Стоит нам бежать, и вся деревня, пылая жаждой возмездия, с бамбуковыми палками в руках будет прочесывать лесные чащи, обыскивать каждый холм с упорством и основательностью, свойственным вайшьям. Они найдут нас и убьют обоих. Это кшатриям разрешено сходить с ума, рубиться на собственной свадьбе с другими почитателями, похищать невест.