– Да, это нам крупно повезло тогда. Если бы эти повстанцы сразу после разгрома гвардии ломанулись в космопорт оставшимися силами – жопа нам была бы!
Сказав это, Бомбаста снова погрустнел.
– Да что ты сам себя накручиваешь, Бомби? – отреагировала в ответ Тула, подняв свою голову с его груди и посмотрев прямо в глаза, – Там у этих дикарей тоже, как оказалось, ни ума, ни таланта. Очканули нападать на космопорт в ответ. А тут только мы с тобой, да «безрукий» Дженго на неготовом «груффике» … Который никак не может нормально починить твой обруч… Наверное, эти дикари теперь от досады локти кусают. Умора! Вот увидишь, прибудет Карлсон и мы сразу покончим с ними на раз два! Получим креды и снова на Эдэмию! … Эх!
Тула томно закатила глаза, еще больше приподняв голову, как бы откидывая ее назад. Глядя куда-то в небо, на перистые темно-сиреневые облака, ее лицо растянулось в большегубой улыбке, обнажив большие белые зубы. Крупная серьга на ее правом ухе с руническим символом «Опора» качнулась в такт движения, повиснув где-то между ее плечом и спиной.
– Эти преторианские уроды пригрозили вычесть за разрушение фабрики, которое мы учинили нашим «груффиком» – подражая голосу подруги, с грустной усмешкой сказал в ответ Бомбаста, – Так что забудь про Эдэмию, Тула!
Вместо ответа та, резко оттолкнувшись от груди, отстранилась от него и даже отошла чуть в сторону вдоль перила, совсем отвернувшись.
– Копать-не-встать! Опять! Ну, что ты психуешь!? Мы ж всё сделали, как надо! Посмотри правде в глаза – фабрика в труху, до сих пор дымит там! … Если бы Оддлиф со своим «Ганрачем» прибыл на неделю раньше, может мы придумали бы как изгнать дикарей без больших разрушений… А так, имеем – что имеем!
Говоря это, Бомбаста подался в сторону Тулулу, чтоб как-то сгладить обиду. Однако вместо ответа, ее голова повернулась в сторону дороги, грудь выдалась вперед через перила, а правая рука будто указывала на что-то. Бомбаста посмотрел, куда та указывала и воскликнул:
– О, вот и разведка вернулась! … Что-то быстро наши «свободные охотники» управились. Дурной знак.
Ворота космопорта с восточной стороны открылись, впуская быстро перебирающую своими «тонкими» лапами громадную паука-подобную машину. Свежая краска местами сильно обгорела и облупилась. Эмблема «Зова Вальхаллы» в виде двух скрещенных топоров имела несколько выбоин, видимо, от вольфрамовых стержней роторной пушки. Сильная оплавленная вмятина была на одной из лап машины.
Это был «Ганрач», тяжелая оружейная система на подобии той, что ждала его внутри периметра космопорта. В отличии от «Груффало» этот «зверь» был определенно помельче, да и вооружен был гораздо слабее. Зато он мог очень быстро и почти бесшумно перебирать своими четырьмя членистоногими лапами, развивая при этом весьма неплохую скорость в 90 км/ч.
Но главным достоинством «Ганрача» была штатная система камуфляжа и маскировки «МАСК», которая давала почти 100% невидимость на радарах и 75–80% в видимом спектре. Однако на Парпланде благодаря вечным сумеркам это показатель легко доходил до сотки. Это и делало его отличным «разведчиком» и «охотником».
Бомбаста, уже сидя в кокпите «Груффало», направил его на встречу новоприбывшему.
Его обруч все так же барахлил и, скинув его, он одел нейро-шлем своей 2-тысячетонной машины. Тулулу заняла место в кресле напарника, также нахлобучив головной убор. В общем виртуальном пространстве и сети взаимодействия появилось изображение женщины с копной длинных и прямых черных волос, закрывающих, часть лица. Однако большой синяк прямо на левой щеке оставался все же заметным.
Был еще и кровоподтёк, который так же выступил, когда она заговорила:
– Где Дженго!? Нам нужен срочный ремонт!
Наступила секундная пауза. Бомби и Тула были немного в ступоре от увиденного.
– Что вы так уставились на меня, придурки!? – огрызнулась женщина, сдвигая брови и суживая и без того узкие и раскосые карие глаза.
Ее голос дрожал. Нижняя губа была припухшей от ушиба. Она подергивалась в такт дрожащему голосу.
– Куцако, милая успокойся. Все починим все поправим – ответила ей хитро, как бы с издевкой улыбаясь, Тулулу.
– Иди в жопу! Где этот бездельник Дженго!?
– Да тут я… Чего ты так орешь!?
В виртуальном пространстве нейро-связи появилось еще одно темнокожее лицо с небритой светлой от седины щетиной. Лицо широко зевнуло. Рот был полон разноцветных крупных зубов подобно детским мелкам. Дженго был не так молод, как Бомбаста. Ему было 46 лет, и он почти не имел своих зубов. Зато те искусственный что были вместо, были из редких металлов, собранных из разных планет Галактики.