— Есть на что посмотреть? — закончила она его фразу вопросом. Оба засмеялись.
— Это верно. История у нас богатая. Нам пришлось многое перенести. Тут побывали и греки, и римляне. На протяжении многих веков пришлось бороться с арабскими завоевателями.
— Мне нравится эта страна! — воскликнула Лилит, наклоняясь над картой и чувствуя, как заряжается его энтузиазмом. — Однако хватит ли у нас времени? Севилья находится далеко от моря? — Девушка вздрогнула от мысли, что там может встретиться с Бертом.
— У нас теперь полно времени для всего, красавица. Мы можем объехать весь мир.
— Но не можем растянуть время до бесконечности, а лишь... до Севильи и обратно до Оливьеры? — Она подняла голову, гордясь, что запомнила и может произнести название его родного места. — Нет, я не то хотела сказать...
— А почему бы нашу поездку не продлить на неделю? — спросил Хосе. — Можно потратить на нее и месяц, но это будет слишком... много. Хотя неделя...
А действительно, почему бы и нет? — подумала Лилит, удивившись, что за короткий период с ней произошли такие перемены. Ведь ее отпуск начался только вчера. Кто вспомнит о ней в течение этой недели? Целую неделю она может быть свободна, а этого о ней еще никогда не случалось. Сейчас она ощутила пульс жизни, которого до этого почти не чувствовала...
— У тебя действительно хватит времени? — прошептала Лилит, отказываясь верить в обрушившееся на нее счастье.
— У меня есть время для всего. А в конце этой недели, — закончил Хосе с победным видом, — мы как мистер и миссис Гудбай отправимся на праздник в Севилью.
— Ты говоришь... — Лилит почувствовала, как мурашки побежали по коже, — ты говоришь о мистере и миссис Гейвуд?
— О, красавица, ты помнишь их имена лучше, чем я! — воскликнул он. Его черные глаза превратились в щелочки. — Смотри-ка, до сих пор ты так и не вспомнила свое имя. — Нет, он не задавал вопроса, а просто зафиксировал этот факт. — Какая, однако, у тебя странная память!
Хрупкая мечта, казалось, вот-вот разлетится, как мыльный пузырь, и не останется ничего, кроме капельки холодной воды. Она не могла позволить, чтобы это случилось. Не могла! Лилит глубоко втянула в себя воздух, набираясь вместе с ним смелости, и решила, что обязательно должна сказать всю правду.
— Я могу вспомнить все, что ты мне говорил, Хосе. Даже самую пустяковую деталь.
— Я тоже помню, что говорила ты, красавица. — Он повернул ее лицом к себе.
Но они сразу же отпрянули друг от друга, услышав женский голос. В комнату вошла Анна и пригласила к обеду. Следуя за ней, они пересекли зал, прошли через какие-то двери. Девушка продолжала лелеять свою хрупкую мечту — мыльный пузырек был пока еще в целости.
Возможно, мне удастся сохранить эту мечту в течение всей недели, подумала Лилит. А может быть, и дольше.
Нет, не следует ехать в Севилью! Если ей не удастся его отговорить, может произойти встреча с Бертом. Единственная надежда на то, что к этому времени Гейвуд решит вернуться домой.
А если они все-таки поедут и Берт окажется там? Если она столкнется с ним? И все время придется нервничать — и по дороге в этот город, и в дни пребывания в нем.
Когда она вошла в сверкающую чистотой, прохладную, выложенную кафелем, уютную кухню, радужная мечта не оставляла ее.
7
— Вот видишь, как много мы сумели посмотреть! — Хосе с сожалением сложил карту и взял из рук официанта, одетого во все белое, меню. — В общем-то, еще до того, как мы отправились в путешествие, было ясно, что неделя пролетит слишком быстро.
Лилит кивнула, утоляя жажду холодной минеральной водой. Солнечные лучи, проникая сквозь красно-белый зонтик, окрашивали их одежду и белую скатерть с национальной вышивкой в розовое. Этот же рассеянный свет придавал загорелой коже Хосе золотисто-коричневый оттенок. Солнечные зайчики искрились в черных глазах испанца, когда он время от времени поглядывал на спутницу.
— Ты о чем-то задумалась, красавица?
— Ох! — Лилит встрепенулась. — Я следила за солнечными зайчиками, которые так резво играли на тебе, словно старались обласкать каждую твою клеточку, и я им завидовала, — закончила девушка, не в силах оторвать влюбленных глаз от Хосе.
Как обычно, ворот его белой рубашки был расстегнут, обнажая загорелую шею. Лилит заметила, что повседневная одежда ее спутника — темно-серые брюки, широкий, расшитый орнаментом пояс, легкая жилетка, которую он никогда не застегивал, — очень ему идет. Он словно подчеркивал свою принадлежность к людям, которые родились и выросли в Испании. Его приверженность к национальным традициям вызывала уважение.
А было ли в нем что-то, что ей не нравилось? Она не могла ответить и лишь вздохнула, смахнув с блузки цветочный лепесток, и вернулась к грустным мыслям о том, что неделя, отпущенная для пребывания в Рае, близится к завершению. Эти мысли пугали.
— Конечно, неделя — очень короткий отрезок времени, — запоздало ответила Лилит. — Вот бесконечность, она не имеет...
— Хватит о бесконечности! — Хосе с треском захлопнул пластиковую обложку для меню. В его глазах сверкали искорки. — Нечего разглагольствовать о вечности. О ней следовало навсегда забыть, когда неделю назад я вытащил тебя из воды.
— Около недели, — поправила она, сожалея, что время летит слишком быстро. — У нас в запасе целых два дня.
— Может, так, а может, и нет. Всякое случается... — Он пристально посмотрел на нее. — Никогда не пытайся думать о вечности, русалка. Обещай мне.
— Я и не собираюсь! Действительно, не собираюсь, Хосе...
Какое-то время оба молчали. Ей вспомнилось все, что произошло за последние дни. Все было чудесно! Они не задавали друг другу вопросов. Прошлое и будущее, казалось, не существовали для них, они жили только настоящим. Словно договорились, что обо всем можно будет поговорить позднее.
Но оба хорошо знали, что означает это «позднее». Каждый задумывался об этом на протяжении всех пяти дней, с той минуты, как он остановил машину в каком-то продуваемом ветром месте, в нескольких километрах от виллы «Горго». Тогда Хосе сказал, что продолжать путешествие будет очень сложно, поскольку у нее нет никаких документов.
— Не в каждой гостинице нам разрешат остановиться без твоего паспорта.
Говоря это, Хосе прятал глаза. Да она и сама оторопела, когда до нее дошло, о чем он беспокоится. Впереди через лобовое стекло Лилит видела белые гребешки морских волн и золотой пляж, на котором не было ни души. Казалось, сама природа предназначила это место для того, чтобы предаваться в уединении сладким мечтам. Но рядом была грубая, царапающая сердце, неумолимая суровая жизнь.
— Как же мне его получить? — упавшим голосом спросила девушка. И подумала о своем паспорте, который, но всей вероятности, валяется в сумке Берта Гейвуда.
— Думаю, надо выяснить, где поблизости находится британское консульство. Если его здесь не окажется, придется связаться с Мадридом...
— И сообщить мое имя, — закончила Лилит, почувствовав, как холодеет, несмотря на знойный полдень. Хосе надолго умолк. Затем, стараясь не смотреть в ее сторону, отстегнул ремень безопасности, наклонился и вытащил что-то из заднего кармана. Это был документ в блестящей обложке, который он протянул Лилит.
— Паспорт?!
Дрожащими руками девушка открыла его. С фотографии смотрело приятное лицо, с изящными чертами и большими, как и у Лилит, глазами. Но когда она прочла имя и фамилию, то окончательно растерялась. И все же заставила себя рассмотреть в паспорте все отметки. Он оказался действителен на несколько лет вперед.
— Почему документ у тебя? Как ей удалось выехать из страны без него?
— Действительно, как? — проворчал он, привычно раздражаясь, когда речь заходила о бывшей супруге. — Все произошло в предотъездной суете. Тогда она и обнаружила, что потеряла паспорт.