Заставив себя глубоко вдохнуть, я закрыла дверь, сразу потеряв какое-либо желание ходить из дома. Кто-то пытался меня напугать? Но зачем? Кому я могла перейти дорогу? Или все дело в том, что я - жена богатого и влиятельного человека? Нет, страха не было. Скорее - недоумение и растерянность. Кто это и что им нужно?
Я снова открыла дверь. Голова лежала на месте. Я заставила себя нагнуться, поднять муляж и внести в прихожую. Пусть полежит.
Ночь я спала плохо: металась по кровати, стонала от кошмаров, плакала в подушку, тоскуя по мужу...
Ирина:
Кто ж будет думать о глупых подростковых угрозах по ночам, когда рядом, под боком, есть любимый и желанный мужчина? Естественно, я не стала рассказывать Варту о подслушанном днем разговоре. Зачем? Подумаешь, детская влюбленность. Знаю, сама в этом возрасте плакала в подушку и жаловалась на судьбу. Пройдет. Особенно если муж заботливый попадется.
А утром в зеркале меня ждало взволнованное и какое-то нездоровое лицо подруги.
- Что там у тебя приключилось? Ирма, ты еще помнишь, что беременна, а значит, тебе нельзя волноваться?
Вместо ответа мне показали полную гадость. Я с трудом сдержала рвотный позыв.
- Это что такое?
- Не знаю... Вчера под дверью входной обнаружила...
Ой, любит кто-то ее. И сильно.
- Признавайся, кому ты уже успела на любимых мозолях потоптаться?
- Ира? Ты с кем там беседуешь?
Варт. Вот только его мне и не хватало. Хотя...
- Милый, подойди к зеркалу, пожалуйста.
Интересно, сработает? Или связь прервется, как при появлении Антона?
Сработало. Муж долго с любопытством разглядывал и бывшую беременную жену, и обстановку в комнате, и муляж, потом выслушал историю появления 'головы' в квартире и хмыкнул:
- Ирма, тебя здесь убить пытались, и то ты так не дрожала. А тут игрушки испугалась.
- Ваше Сиятельство, - удивленно посмотрела на него подруга, - Вы считаете, это просто так, запугать?
- Больше чем уверен в этом. Мужу своему покажи, пусть полюбуется, а заодно и выяснит, кому так хочется лишить его наследника.
- Ну какая красная дорожка! Варт, глупости же!
- Не красная, а зеленая.
- Да хоть серо-буро-малиновая в крапинку. Вы еще обнаженных рабынь выставьте почетным караулом по периметру для приветствия дорогих гостей!
- Хорошая идея... Ира, положи подушку на место. Я пошутил.
- А я - нет! Ну вот что за лизоблюдство! Это ж послы прибудут, а не сами принцы!
- У них нет принцев.
- Да пофиг. Не по Сеньке шапка. Твои родичи уже всех здесь взбаламутили! Слуги уже шарахаются от них, как от трехдневного умертвия! И не надо на меня смотреть с таким удивлением. Я прекрасно знаю, чем ты занимаешься в подвале!
- Иди ко мне. Не ворчи. Мама просто хочет сделать все по высшему разряду.
- Ну вот пусть тогда и устраивает прием в императорском дворце! Я только недавно облагородила этот дом, а теперь в него снова зайти невозможно: все так 'бахато', что сбежать хочется! Кто б уже твоим родным вкус привил!
Нет, я знала, что ругаться бесполезно. Но нужно было ж хоть как-то пар выпустить. Ну и в запале брякнула:
- Лучше б за молодёжью получше следили! Девчонки там совсем сбрендили!
Сказала и прикусила язык. Поздно. На меня уже пристально уставились глаза цвета пьяной вишни.
- Милая, ты не хочешь мне ничего рассказать?
Язык мой - враг мой...
- Варт, завтра будет эта процедура передачи невест послам, послезавтра все разъедутся. Смысл?
Можно ли сдвинуть с места бетонный столб, если аккуратно толкать его двумя пальчиками? Вот то-то. Пришлось рассказать услышанное. Муж выслушал, как-то странно улыбнулся и вышел из комнаты. Ой, надеюсь, девочки до завтрашней церемонии доживут...
Ужин прошел в усеченном составе: я и свекровь. Всё. Больше никого за столом не было.
- Ирма, детка, ты не знаешь, что такого могло произойти? В Вартариуса как будто демон вселился: так кричал на своего брата... И его жене что-то насчет неблагодарности говорил...
Я вздохнула:
- Это я виновата, матушка. Частично. Я проговорилась об одном случайно услышанном разговоре между племянницами мужа. Вот Вартариус и возмутился.
Угу. Если возмущением можно назвать ту разборку, что была тут пару часов назад: Варт не просто орал, нет, он магически усилил свой голос и высказывал братцу все, что думал о своих непутевых родственниках и их методах воспитания детей. В подробностях высказывал. Публичная порка, так сказать.
Как ни странно, свекровь, выпытав подробности, встала на сторону главы рода:
- Вот ведь малолетние неблагодарные дурочки! Их дядя для них же старается, а они! Ну ничего, надеюсь, их будущие мужья привьют им послушание и почитание старших, раз уж у моего сына до этого руки не дошли!