Винсент вышел из укрытия. Почти сразу появился Джантор. Он тоже в бронежилете, но голова без защиты. Уже преимущество.
- О чем ты хочешь говорить?
- О многом. О вашей жизни, о нашей жизни. Ты никогда не задумывался, как глупо и плохо у вас тут все устроено? Вы убиваете их, - Джантор кивнул в сторону девушек, - они вас. Зачем? Какая польза от трупов?
Сомнения проникали в голову Винсента все глубже. Он и сам не раз задавался подобными вопросами.
- Убей его, Джантор! - закричала Айрин. - Прикончи этого кибера. Убей.
Он покачал головой.
- И что потом? Какая мне польза от его трупа? Или тебе от моего? - фиомсянин посмотрел в глаза Винсента.
На этот вопрос ответ очевиден.
- За твой труп дают 150 часов нейрокайфа.
Джантор понимающе улыбнулся.
- Много, да. А если я предложу тебе больше?
- Ты? - Винсент засмеялся. - Ты не можешь дать мне нисколько. Нейрокайф выдается лишь по решению губернатора или генерала Вольфсона.
- Да неужели? - с каждой секундой улыбка фиомсянина все больше раздражала. Он словно знал нечто, пониманию Винсента недоступное. И смотрел, как инструктор Джонс на безнадежно тупых курсантов. - Нейрокайф вызывается программой, установленной в твоем нейробуке, - продолжил тем временем Джантор. - Попробуй зайти в операционную систему и найти.
- Это запрещено.
Запрет на попытки изменения программ операционной системы был одной из первых истин, которые вдалбливали хайменам после вживления.
- А ты попробуй, открой файлы. Неужели тебе не интересно, что будет?
Винсент поежился. Один чересчур любопытный курсант как-то попробовал. Минуту он корчился на полу в жутких муках. Потом его вызвали к директору училища. И от дальнейших расспросов парня начинало трясти. Так что урок усвоили все - запреты лучше не нарушать, любое неповиновение наказывается.
- Изменять настройки операционной системы нельзя. Нейрокайф доступен лишь по решению высшего начальства, как награда за отличную работу.
- Даже так, - фиомсянин поднял брови. - А что, даром совсем не дают? Хотя бы одного часа?
Винсент помотал головой. Что за глупые вопросы, нейрокайф надо заслужить.
- Ну и скупердяй же ваш губернатор, - Джантор вздохнул. - Халявы, и той жалеет. Алчность, злоба, насилие. Вам самим так жить не противно?
- Не смей оскорблять губернатора! - возмутился Винсент. - Он великий человек! Ты просто не способен осознать его величия.
- И в чем же оно заключается? - с грустной улыбкой спросил фиомсянин.
- В том, что... - Винсент задумался. Конечно губернатор Стилер велик. Чем? Да всем. В каждом его слове, каждом жесте чувствуется величие, которое другим не понять. - Он обеспечивает процветание Оклахомы.
- Ага. Насмотрелся я на это процветание. Технологии ваши у нас только в музее увидишь, город наполовину опустел, грязь, нищета, тотальная ненависть. Убиваете друг друга каждый день.
Жалость в голосе фиомсянина разозлила Винсента.
- Хватит болтать, бросай оружие.
- Стреляй, Джантор! - снова закричала Айрин. - Убей его!
Фиомсянин, к удивлению Винсента, засунул пистолет в кобуру.
- Не буду я тебя убивать, ты мне нужен. Идем. Сперва займусь твоим нейробуком. Не знаю, насколько хорошая там защита, но раз уж со своей справился, и вашу как-нибудь осилю. Потом покажу, как выглядит настоящее процветание. И дам один час нейрокайфа в день. Больше не проси, а то еще станешь, как Оденлин.
Что за чушь он несет? На всякий случай отметил в памяти новое имя.
- Я сказал - медленно вытащи и брось на пол оружие. Или я пристрелю твою подружку, - Винсент зафиксировал прицел на девушке.
Джантор вздохнул.
- Не пристрелишь. Пистолеты у тебя нерабочие, - он шагнул вперед.
С каждой минутой слова его казались все бредовее. Но спокойный, уверенный, с ноткой сожаления тон, которым фиомсянин говорил, породил сомнения. Сместив ствол в сторону, Винсент отдал мыслекоманду стрелять. Оружие молчало. Снова приказ, потом другому. Тоже ничего. Что за ерунда?
- Понимаешь, пока мы беседовали, я взломал коды твоих пистолетов, - пояснил Джантор. - Так что я могу из них стрелять. А ты нет.
Будь Винсент пустом, он бы испугался. Но хаймены выше страха, он лишь обругал себя за глупость. Проклятый фиомсянин опять его перехитрил. Отбросил бесполезное оружие. У него броня и шлем, а до противника три метра. Сжал кулаки, готовясь к атаке.
- Ах, да, и шлем тоже, - почти насмешливо произнес фиомсянин.
Камеры погасли, делая Винсента слепым. Инстинктивно он покрутил головой, сдернул шлем. Противник оказался неожиданно близко, его кулак уже летел в голову.
Удар в висок. Темнота.
* * *
Убедившись, что полицейский отрубился, первым делом Джантор нацепил на голову парня глушилку. Он мастерил ее последние пару дней, после того, как решил захватить одного в плен, чтобы проверить свои догадки. Устройство напоминало местные наушники и генерировало сильные электромагнитные шумы на используемых киберами частотах. Теперь сигналы нейробука о помощи и координатах блокированы.
Затем нашел ключи от наручников, освободил Стефани. Девушка выглядела ужасно, все лицо в кровоподтеках.
- Идти сможешь?
Она кивнула, поднялась.
- Он мертв? Ты его убил? - спросила Айрин, глядя на кибера.
- Нет. Я же говорю - он мне нужен, - Джантор взвалил пленника на спину. Здоровый, примерно центнер. - Возьми его пистолеты и шлем, - сказал он девушке. - Пригодится.
Они добрались до ближайшего канализационного люка. После большой операции киберы частично оставили подземелья в покое. По широким тоннелям временами рыскали их отряды, кое-где они установили решетки, перекрывая проходы, но большая часть подземных коммуникаций оставалась свободной. Тоннели протянулись на многие тысячи километров, и людей, чтобы все контролировать, у полиции просто нет.
Путь до базы занял два часа. Когда Джантор появился с телом на спине, к нему бросились десяток человек.
- Что с ним? Он ранен?
- Это кибер. Мы его захватили, - Айрин с гордостью показала оружие и черный шлем.
Все отшатнулись.
- Зачем ты его притащил? - спросил Питер. - Сам же говорил, что нейробук отсылает сигнал о помощи, если хозяин без сознания. Он нас раскроет.
Среди бойцов прокатился тревожный шепот.
- Не раскроет. Видишь, - Джантор указал на глушилку. - Эта штука не даст ему связаться со своими. И потом, сейчас мы под землей. Наружу его радиосигнал не пробьется.
- Если ты надеешься его расколоть, то напрасно, - покачал головой Гринвуд. - Киберы ничего не боятся, не чувствуют боли. Им бесполезно угрожать, бить. Хоть на куски его режь, он будет молчать.
Джантор вздохнул. Опять примитивная и бессмысленная жестокость.
- У меня другие способы. Фиомсянские.
На всякий случай утащил пленника в самый глубокий бункер, до поверхности отсюда метров 20. Снял глушилку. Можно приступать.
Среди всех, с какими Джантор здесь сталкивался, программная защита нейробука оказалась наиболее мощной. Чтобы взломать вживленный компьютер, понадобился час. Первым делом взял под контроль управление радиоканалом, стал разбираться в других настройках операционной системы.
Как и в нейробуках фиомсян, тайных программ оказалось много. Некоторые выполняли уже знакомые функции - подавляли страх, боль, стимулировали тренировки. Но вот другие...
Ненависть и правда оказалась искусственной. Ее генерировал целый комплекс программ. Одна стимулировала легкую неприязнь и раздражение всякий раз, когда кибер видел человека без нейробука, даже просто думал о них. Другая подавляла жалость и сочувствие. Третья, намного более мерзкая, порождала злость в сочетании с удовольствием всякий раз, когда хозяин нейробука бил человека. С каждым ударом ярость разгоралась сильнее, побуждая бить снова и снова. Именно она являлась источником ужасающей жестокости.