Живём мы сегодня и сейчас. И только. Вдыхаем ароматы всего мира именно в данный момент! Если ты с восторгом вдыхаешь их, сводящих с ума, и постигаешь все прелести бытия, то значит, что ты один из тех немногих счастливчиков, которые способны чувствовать эти изысканные ароматы, тонкие вкусовые оттенки, и всякие иные ощущения не только посредством своих умов, но и совершенно интуитивно и вне зависимости от разума на своих губах, на кончиках языков, ресниц, ушей и пальцев.
Да какой из меня к чёртовой матери философ?! Наблюдаю весну, якобы, с отстранённо-философским настроением, но отнюдь не отстранённо. Вроде бы я мудр и отрешён от действительности, как это и полагается делать истинному философу-гурману, но какое тут отрешение при такой красоте, при таких ароматах! О, женщины, скинувшие с себя серые зимние одежды! О, страстные девушки, полуобнажённые, длинноногие, окрылённые апрелем, и рассчитывающие на долгожданные встречи с богатыми и красивыми, желательно с заокеанскими принцами! О, весна! О, любовь!
Идиот! Создаю в своём мозгу очередные ложные иллюзии, фантомы какие-то. Путаю всё и переплетаю в мистической и магической паутине разума. Так, успокойся, человек! Ну что за бред ты несёшь и о чём думаешь в данный момент!? Тем более, что лихорадочно размышляешь вслух. Замолчи! Заткнись! Расслабься, смешной, глупый и слабый индивидуум, вкуси все прелести этого мира! Погрузись в них! Хватит думать! Просто иди по тропинке бытия к близкой смерти, и блаженно созерцай то, что пока ещё существует вокруг тебя, и ещё некоторое время радуйся и наслаждайся тем, что обволакивает, поглощает и завораживает тебя!
Я так и сделал. Я любовался небом, его ещё чуть-чуть обманчиво холодным и прозрачным воздухом, и ловил невесомые лепестки умирающих цветов, падающих с деревьев, и пытался согреть их на своих сухих ладонях, которые никого и ничего уже не могли согреть. Я был таким же невесомым, как они, эти эфемерные лепестки, но что такое цветок, и что такое человеческая жизнь? А может быть, — это одно и то же? Только в разных ипостасях осознаются реальность или не реальность бытия, и всё заключено лишь в причудливой простоте этого мира и главное, в особом видении и понимания себя, — скрытого, непознанного самим собой и потаённого внутри существа?! Чёрт его знает!
Неожиданно я заметил великолепную чёрную кошку, довольно упитанную и с ошейником, с густой блестящей шерстью, которая шустро перебежала через дорогу. Упитанная… Ну, и хорошо. Ну, и славно. Значит, есть у неё хозяин. Хозяин нужен везде и всегда. Без хозяина никак и никуда. Это вечная, как мир, истина. Это аксиома. А иначе наступает хаос, возникают всякие там возмущения, разброд и шатания, а потом даже мятежи и, ней дай Бог, всеобщая смута, восстания, а, возможно и войны. Не дай Бог, не дай Бог!
Ничего себе! Вот какие мысли посетили меня после встречи с обычной кошкой, хоть и с чёрной! При виде её я не стал ужасаться, чертыхаться, негодовать, топтаться на одном месте, плевать налево и направо и стучать по дереву. Со мною, в принципе, всё предельно ясно. Что мне какая-то чёрная кошка. Подумаешь…
А всё-таки философ и писатель — есть философ и писатель… От этих свойств и предназначений никуда не денешься и не скроешься. Родились в моём мозгу конечно же сразу очередные отточенные и гениальные мысли, облачённые в чеканные строки. Так вот. Я о кошке… «И подушечки её лапок нежным наждаком касались чудом уцелевших мёртвых прошлогодних листьев, которые обречённо и мгновенно превращались в невесомую пыль под ещё не совсем жарким солнцем апреля». Ах, как, однако, классно завернул!? Как верно и образно сказано!
Короче… Шёл я в направлении онкологической клиники, где мне должны были поставить окончательный и бесповоротный диагноз или приговор, или вердикт. Увы… Шёл я в неё уже пару или тройку месяцев. Шёл, и никак не мог дойти. Но, оправданий мне было на целые сотни лет! Или минут и часов?! Онкология, однако… Опухоль! Откуда она неожиданно взялась, гадость эта чёртова?! Но я понимаю, что ничто не проходит бесследно! Всему на этом свете есть причины.