— Не совсем…
— Дура! — слегка напрягся Создатель. — А теперь тебе всё понятно?!
— Да, да, конечно!
— Творец ты мой, — несмело произнёс я. — Но одно дело — хранить полуживое тело какого-то психа, а совершенно другое — тело вполне живого, вменяемого и здорового человека. Мне нравится второй вариант.
— Кто, что, как, где?! — изумилась и затрепетала Наталья и бывшая Евгения. — Какой Творец?! Кто Творец?!
Всё вокруг вдруг засияло и окрасилось в голубые, ультрамариновые и розовые тона. Запахло морем и внезапно весной с её мимозами и ландышами. Лёгкий и волшебный ветерок вторгся в чертоги палаты и заскользил по полу, стенам и потолку. Раздалась божественная музыка. Кстати, моя. Реквием… Моцарт рядом с ним не сидел, не стоял и даже не лежал.
— Восславим Господа нашего! — неожиданно для самого себя воодушевлённо и торжественно произнёс я.
Над головой Создателя появился слегка светящийся нимб, который увеличился в объёме и вызвал сияние всего вокруг.
— О, Творец! О, мой Бог! — рухнула на колени Наталья-Евгения.
— Приятно видеть перед собой истинно верующего человека, — довольно усмехнулся Создатель.
— Слушай, а не ты ли оплатил моё лечение и содержание в этой клинике? — подозрительно спросил я. — Не ты ли свёл меня с ума?
— Ты сошёл с ума сам по себе. Я тут совершенно не при чём, — досадливо вздохнул Бог. — А лечение и содержание оплатил действительно я после того, как из миллиардов людей на планете Земля выбрал именно тебя для осуществления Особой Миссии. Я очень долго искал подходящую кандидатуру, и представляешь, обнаружил её в местечковом сумасшедшем доме! Я быстро перевёл тебя в эту клинику, ну а дальше всё завертелось и поехало.
— Ничего не понимаю! Абсолютно ничего! Какая миссия? Что за бред? — возмутился я.
— Всё в этом и иных мирах понимаю только я один. Миссия, значит Миссия. Так надо.
— Бред, бред, бред!!! Что происходит? — заорал я. — Зачем именно я тебе нужен? Зачем ты внушал мне какие-то идиотские и весьма реалистичные иллюзии!? Я действительно выдающийся композитор и исполнитель!? Существовали ли на самом деле всякие там пианино, баяны и скрипки! Мы действительно недавно пили с тобой водку, вино, пиво и ели дивный шашлык и не менее дивных креветок на фоне голубого моря и не менее голубого неба!?
— Что было, то было.
— Так какая реальность вокруг меня подлинная, а какая ложная?
— Реальность не может быть ложной, — вязко усмехнулся Творец. — Она всегда подлинная.
— Хорошо, хорошо… Поставлю вопрос по другому. Моё нахождение в психиатрической клинике имеет место быть в действительности?
— Да.
— А моя жизнь в качестве выдающегося композитора и исполнителя современности, любимца Президента и Натальи протекала также в действительности?
— Да.
— Водки нет?
— Конечно есть, но коньяк пойдёт лучше, — Бог достал откуда-то из-под одежд весьма объёмную флягу, приложился к ней, крякнул, зажмурился, а потом протянул её мне.
Я задёргался, виновато и с ненавистью посмотрел на ремни, которыми был пристёгнут к койке.
— Ах, да… — Создатель подошёл ко мне, влил мне в рот приличную дозу коньяка, потом снова вернулся в своё кресло.
— Что за коньяк? Довольно неплох.
— Армянский…
— Что, как!? — заорал я. — Я же Патриот!
— В другой, пока несуществующей реальности, ты действительно истовый Патриот. А в этой реальности ты всего лишь немощный, жалкий и убогий псих.
— Так, так, так… И зачем же, и с какой целью надо мною проводится такой дикий эксперимент? — возмутился я. — Что происходит?!
— Не твоего ума дело. А, вообще-то, вся наша жизнь — это сплошной эксперимент. Короче… Я возвращаю тебя в иную реальность, в которой ты пребывал некоторое время назад, — устало сказал Создатель, сочувственно глядя на меня.
— И за что такая честь? — буркнул я. — Вообще-то, в другой реальности я вроде бы умер.
— Не беспокойся, не умер, — засмеялся Бог. — И Марк оклемался. Он был в бронежилете, а киллер контрольный выстрел ему в голову сделать не успел. Совершенно случайно проезжавший мимо полицейский патруль применил оружие и изрешетил наёмного убийцу. У ребят было два автомата. Вот такие дела.
— Ничего себе!