— Говорят, он настолько широкий, что его нельзя переплыть, — сказал юноша.
— Конечно, — усмехнулся один из солдат, что ехал рядом. Высокий, рыжий мужчина.
— У гор Небес, это все лишь небольшой ручей, — повернулась охотница к Макату.
— Но, говорят, даже его нельзя перейти, — восхищенно продолжал юноша.
— Говорят, у верблюда яйца зеленные, — заржал второй солдат с банданой на голове и, встретившись с недовольным взглядом с Барха?та, замолчал.
Солдаты отъехали вперед.
— Поток сильный, но перейти можно, — проговорила Циана, всматриваясь вдаль.
— Ты там была? — Макат подъехал ближе.
— Может быть, — пожала плечами охотница.
Караван стал останавливаться.
— В чем загвоздка? — буркнул Молт, когда ехавшая впереди повозка остановилась.
— Там красиво? — не унимался юноша.
Лучница хотела ответить, но ее перебил Барха?т:
— Отстань от нее. Узнай лучше, в чем причина остановки.
Мужчина махнул головой. Макат кивнул и дернул поводья.
Когда юноша вернулся, то сообщил, что впереди мост.
— И что? — скривился Молт.
— Он давно не пригоден для тяжелого груза, — ответил солдат в бандане.
— А как же весенние караваны из Кааскара? Они же все идут этой дорогой. — Ткнул вперед Брил.
— Поэтому приходят летом, — хихикнул рыжий. — На мосту больше ста фунтов нельзя. Да, Рофес?
«Через такую реку и на мосту нельзя больше сто фунтов? — Циана усмехнулась. — Дело плохо».
— Может уже меньше, — проговорил мужчина в бандане. — Каждой весной вес уменьшается.
— Получается, одна телега на мосту, — заключил Барха?т.
— Так мы до вечера тут проторчим, — пробурчал кривозубый.
Когда на мост заехала последняя телега, оставшиеся на этом берегу солдаты вздохнули. Охотница тоже была рада, что скоро ожидание закончится. Она видела, как удаляется повозка, стуча колесами по старым прогнившим доскам.
— Хоть бы не рухнул, — покачал головой Молт, наблюдая за продвижением повозки.
Солдаты недовольно посмотрели на наемника.
Повозка заехала на противоположный берег, и мост перестал дрожать. Циана и шестеро мужчин, среди которых двое солдат, въехали на мост. Продвигались не спеша, держась середины. Некоторые края сооружения обвалились, борта тоже отсутствовали. Иногда проскальзывали пустоты, образовавшиеся из-за обвала бревен. Они были небольшими, поэтому лошади спокойно их преодолели.
— А другого пути нет? — поинтересовался юноша.
— Это не ко мне, — буркнул Барха?т.
— Да, по такому мосту не хочется проходить дважды, — проговорил Рофес.
Оказавшись на берегу, получили распоряжение — готовиться к привалу.
— Страшно-то как было, — протянул Макат. — Я даже забыл, что есть хотел.
— А если бы не думал, то и не боялся бы, — спешившись, проговорила Циана.
Она сейчас не о чем другом, как о предстоящем переходе по пустыне, думать не могла.
После ужина, стали располагаться ко сну. Охотница опять села у костра и провела бессонную ночь.
Рано утром, как только расцвело. К Циане подошел коллун.
— Поедешь в моей повозке.
Охотница подняла недовольный взгляд. Объяснять волшебник ничего не стал, просто указал рукой на повозку. Брил, именно он присматривал за лучницей в это время, поднял ее, взяв под руку, и отвел к фургону. Он задрал материю и помог лучнице залезть внутрь.
— Что за фокусы? — буркнула охотница и осмотрелась.
Пока она оказалась одна, нужно было действовать. Циана юркнула к постели, обшарила ее.
— Ты думаешь, для тебя бы оставили оружие? — спросил Барха?т.
От неожиданности лучница дернулась. Обернувшись, прищурилась и села около матраса. Мужчина запрыгнул в повозку и сел. Она дернулась, а охотница уперлась руками о пол.
Циана не понимала, зачем ей нужно было теперь ехать в фургоне.
— Бред, — буркнула молодая женщина.
— Ты о чем?
— Тебя это волнует? — подняла бровь Циана. — Я об этом.
Она развела руками.
— Просто я слышал, что в Кааскаре к женщинам относятся по-другому.
Охотница повернулась:
— Как?
— Женщина там — собственность мужчины. Домашняя работница, хранительница семьи. Они просто так не будут путешествовать среди воинов.
Лучница хмыкнула и легла на постель.
«Раз уж еду здесь, можно и выспаться», — подумала она.
Повозку качало из стороны в сторону, и охотница быстро задремала.
Проснулась Циана от шума исходящего снаружи. Скривилась и перевернулась на другой бок. Язык был не знаком. По количеству говорящих и гаму, Циана предположила, что они приехали в город и сейчас проезжают площадь или рынок. Она села и почесала голову. Барха?т лежал поперек повозки у края и смотрел в потолок.
— Где мы?
— Морсурский рынок, — повернул голову к лучнице.
— У нас же все есть.
— Верблюды нужны, ну и так, по мелочи… — проговорил мужчина.
Циане стало невыносимо жарко, пришлось сбросить шубу.
— А есть мы сегодня будем? — поинтересовалась лучница, потому что утром собирались быстро, а позавтракать не успела.
Барха?т снял с пояса веревку и подошел к охотнице:
— Руки.
— Ты шутишь?
Мужчина взял одну кисть, потом вторую. Циана не сопротивлялась, она внимательно наблюдала за происходящим. Ее запястья соединили. Руки обвязали одном концом веревки, вторым — ноги. Потом седовласый поднялся и покинул фургон.
— Еще нужно было сказать: «Сиди и никуда не уходи!», — крикнула вслед Циана и дернула руки.
Барха?т отсутствовал недолго. Когда он показался, в одной руке у него находилась большая тарелка фруктов, в другой — кувшин с двумя кружками. Мужчина поставил еду на пол и развязал охотницу.
— Нужно было еще рот заткнуть, вдруг кричала бы, — съязвила лучница.
Барха?т усмехнулся и, взяв кувшин, налив в кружку что-то красное, подал Циане:
— Не кричала бы.
Охотница взяла кружку и понюхала содержимое. Запах был терпкий.
— Вино, — проговорил мужчина.
Циана сделала глоток, потом отломила кусочек от булки, что лежала сбоку от фруктов, а в другую руку взяла красный плод и откусила:
— Куда же ты столько денег потратишь? — поинтересовалась она, прожевав фрукт.
Барха?т откусил яблоко, затем булку, переживал. Взял кружку, сделал глоток.
— Оружие хороших денег стоит. Да и просто так работу никто не даст, нужны связи, которые за улыбку не получишь.
В повозку заглянул солдат:
— Женщина, переоденься в это, — приказал и пояснил: — Коллун велел.
Он положил одежду около стенки.
Циана перестала есть и подошла к краю повозки, подняла вещи — белые брюки, тунику и платок. Рассмотрев новый гардероб, вернулась к поеданию пищи. Наполнив желудок, Циана откинулась на кровать и повернулась к Барха?ту:
— Не хочешь отвернуться?
Мужчина недовольно хмыкнул:
— Снаружи посторожу, — и, взяв посуду, покинул повозку.
Лучница быстро сняла рубашку, надела тунику, потом поменяла штаны. Платок она покрутила в руках и оставила лежать на полу.
Окружающий шум не прекращался, кто-то кричал, иные выясняли отношения, плачь, даже песни проскальзывали из гама.
Через время полог открылся, и коллун поманил Циану рукой.
— Арафатку захвати, — проговорил он.
Лучница спрыгнула, держа в руках платок. Ласонамр накинул ей на голову арафатку, закрепил. Охотница унылым взглядом осмотрела базар, шумящих людей, одетых преимущественно в белые одежды. Волшебник тоже сменил одеяние, как и солдаты. Теперь их можно было отличить от местного населения только неимением загара и бороды.
— Идем, — проговори коллун.
— О, господин, какая прекрасная у вас женщина! — прокричал один из горожан.
Охотница сразу и не поняла, что обращались к волшебнику. Когда говоривший встал на пути и повторил сказанное, Циана подняла бровь.
«Как он узнал о моей красоте? У меня из лица только глаза видны?».
— Пошел вон! — процедил Ласонамр.
— Я слышал вы едете в пустыню Друсф, — не отставал мужчина. Выглядел он измотано, одежда грязная. — Я хорошо знаю эти места.