Все еще теряясь в твоих объятиях
Я представляю, где ты можешь быть
Если бы я снова смогла обнять тебя
как в те дни, когда ты был моим
я бы смотрела на тебя до слепоты
Ты бы остался
Я бы молилась каждый раз, когда ты улыбался
радуясь этому моменту как ребенок
я бы остановила весь мир
если бы только я могла снова обнять тебя
Снова
/One more time (Laura Pausini)/
Я сама потерялась в этой песне, не слышала и не чувствовала ничего, пока не допела последние слова. И только открыв закрытые глаза удивленно взглянула на стоящую по колено в воде дивную Болотницу.
Болотная ведьма была необыкновенно грациозна. Прекрасная фигура, в тончайшей тоге, больше показывающей, чем скрывающей ее аппетитные изгибы, волосы развеваются на ветру, которого по определению не может быть в этой пещере. А огромные невинные глаза широко распахнуты и из них капают хрустальные слезы. Она так и стоит с вытянутыми в мою сторону руками, как будто умоляя не останавливаться. И за ней я вижу поднятую голову моего Дракона.
— А с той стороны ее вид такой же аппетитный, — поднимает голову ревность.
А дальше я не успеваю ничего понять, как Дракон выплескивает на голову ничего не подозревающей нечисти по моим ощущениям бочку воды. Выплевывает вслед холодом и передо мной оказывается ажурная клетка изо льда.
— Вау, — говорю своему мужчине, — да ты в душе скульптор! Какая тонкая работа!
На морде змея отражается целая гамма эмоций, даже не подозревала что его морда может хоть что-то отображать, кроме холодного равнодушия.
А тут такая громадина и тушуется, и мило розовеет, ах, какая прелесть.
Насладится не дает пойманная в эту клетку девица. А, уже нет, совсем не девица, от злости это существо растеряло свой мимишный лоск и превратилось в то, чем является на самом деле. Угрюмое существо распухших размеров с лягушачьими лапками. Оно пытается разбить клетку, понадеявшись на хрупкость льда, но не тут-то было.
Оказывается, лед начинает искрить и бить незадачливую попаданку по рукам. После очередного ощутимого удара она разворачивается в мою сторону и смотрит теми самыми глазами, из которых скатывались слезы.
— Отпусти, — шипит в мою сторону. — Ты же не злая, я чувствую.
— А ты? Какая ты?
Неожиданно существо возвращается в первоначальный облик. Оно не смотрит по сторонам, да и на меня не поднимает взгляд и как будто скукоживается.
— Я злая, — выдыхает куда-то вниз. — Очень злая, — соглашается сама с собой. Но это потому, что я потеряла свою половинку. И твоя песня позвала меня сюда, ведь ее услышала моя душа.
— Я бы остановила весь мир, если бы только я могла снова обнять тебя. Снова. — повторяет она строчки песни.
— Отпусти, и я помогу вам, — ее голос тверд, и клетка начинает светиться изумрудным.
— Она говорит правду, — раздается в моей голове. И я не понимаю голос ли это Рэна или хранителя, потому что, кивнув нашей пленнице, я вдруг вижу, как она выпрямляется посреди осыпающейся клетки и начинает петь.
I'd look at you 'till I was blind
So, you would stay
I'd say a prayer each time you'd smile
Cradle the moments like a child
I'd stop the world if only I
Could hold you one more time
One more time
One more time.
И в пещере проявляется невероятно прекрасная незнакомка с развевающимися волосами, божественно прекрасная, поразительная и я понимаю, что нам несказанно повезло найти такой универсальный ключ.
— Чего же ты хочешь, пришлая, — спрашивает она после секундной паузы. Она осталась в том первом образе, но теперь на ней глухое изумрудное платье и выбираясь на берег, длинный подол скрывает ее не человеческие лапки.
— Может чаю? — спрашиваю автоматически, стараясь структурировать информацию, необходимую этой леди.
Она грустно улыбается, — можно и чаю, — и отправляется в сторону хранителя.
— Странные дела творятся в людских империях, — заключает, когда мы замолкаем. — Этот мир и наш дом. Но должна огорчить, мы не воины, и большинство нашего брата быстрее предаст, чем поможет. Хотя… — она замолкает. Ее ладонь мягко покачивается в воздухе в такт какой-то только ей ведомой мелодии.
— Я открою вам дверь в Голубой башне туда, куда вы просите. И переговорю с кое-кем. Вам точно может потребоваться помощь. Вся какая только есть.
Затем она смотрит только на меня.
— А ты можешь потом, когда все закончится спеть для меня еще что-то?
И столько человеческого в глубине глаз этого существа, что я молча киваю.
Ее улыбка уже не горькая, кажется, что в ней светиться облегчение и еще что-то, чему в моей душе нет точного определения, но я почему-то верю, что все у нее будет в порядке.
8.4 Назвался Богом — полезай на крест
8.4
Назвался Богом — полезай на крест.
Ричи
Меня всегда поражала уникальность евангельской истории о земном боге. Кто может сравниться с Богом, которого предали, оплевали, избили и распяли. И при этом Иисус так и не воспользовался Своим положением Бога на Земле, не развлекался с пастушками и не имел гарем, не носил роскошных одежд и не пил сладких вин, не властвовал над огромными территориями и не выигрывал сражений.
Поистине, что бы затмить такого Бога необходимо было пройти все его злоключения, а это ни одному мессии оказалось не под силу.
Изначальный пожертвовал своей жизнью, идя на таран космического корабля, но его жертва уж слишком быстро затерялась в прошлом, благодаря правильному манипулированию умами людей. Правильно дозированному, если быть более точным.
Поэтому, скорее всего большинство будет приходить в себя в процессе освобождения организма от чужеродного психотропного воздействия инопланетным белком, а на штурм придется идти малой части населения. Тем, кто и до этого был передовым отрядом на этой планете.
Главной задачей в настоящий момент было не только собрать этих воинов, но и вывести мирное население из котлована.
И размышляя над этой дилеммой, я уже больше полу часа рассматривал двухголовый подарок Сёкаи. Эта собачка вряд ли смогла бы быть полезна. Ведь она притягивает к себе огонь, а мы всеми силами стремились не допустить того, что бы вулкан проснулся. Но вот как пугало. Точно, наконец-то мысль выкристаллизовалась в красивый план «Спасайся кто может!».
Страх, возникающий при пожаре, носит генетический, или рефлекторный, характер. В первом случае реакция на опасность записана на генетическом уровне, во втором (основанная на собственном негативном опыте) — записывается на уровне нервных клеток.
Поэтому остаться на месте не сможет никто. И никакие психотропные не помогут.
И мне приходит в мозг еще одна гениальная идея, я подскакиваю т спешу в сторону ближайшей кузницы.
Через пару часов опробовав фрисби вдали от цербера и Мынаша возвращаюсь к ним. Главное, правильный расчет, а уж все остальное дело техники.
Я демонстрирую двум парам глаз чудесную тарелку. На круглый блестящий предмет смотрят слегка заинтересовано.
— Слабо поймать? — спрашиваю этого очаровательного монстра.
Ого, в его глазах проскальзывает обида? Или это он так реагирует на мою провокацию?
— Гр-р-р.
— Это что отстань? — переспрашиваю, чтобы спровоцировать пса на противоположное действие.
Он тянется к диску носами, а я в самый последний момент запускаю фрисби в воздух.
Какая охотничья собака не побежит за убегающей добычей. Молнией срывается с места огнедышащий монстр и на бреющем полете впивается в тарелку.
Почти, потому что промазывает всего самую малость. Наверное, головы поссорились на предмет кому ловить первому.
Мынаш с азартом рассматривает нашу забаву. Места в пещере не так много, и я предлагаю переместиться в лес, Мынаш свистит псу, и мы трое оказываемся у башни. Здесь места больше, но все же эту локацию я выбрал специально, чтобы раззадорить еще больше.
— Представь, Мынаш, а какой бросок можно сделать если запустить фрисби со дна котлована по пологому склону. Феерический просто.