— Здесь и начнем спуск. Дальше за острогом кустарник, даже если он не колючий, продираться сквозь него совсем не сахар, а мачете намахаемся вдоволь и у реки. А так, спустившись по отрогу, выйдем почти к реке. Потом дойдем до слияния и посмотрим, откуда хвостатые ходят. Без Хунга нам в этом деле не обойтись. Может, по холму, разделяющего реку с притоком, пройтись? Хотя не вариант, там лысых мест не видно, хрен, что внизу творится, разглядишь. Придется возвращаться обратно и вдоль плато завернуть в долину.
Петр еще раз махнул рукой, привлекая внимание и двинул дальше. Становилось все жарче, утро близилось к полдню. Через примерно километр стало видно окончание плато. Там, как ориентир, который засекли в прошлый раз, у небольшого каменного холмика стояло высокое дерево. Дальше рос жесткий колючий кустарник, за которым было окончание плато в виде четырехсотметрового обрыва, насколько помнил Петр. Это им так Муня сказал, сами они туда не полезли. Сегодня надо было все это осмотреть поподробнее. Петр вскочил на небольшую скалу, выпирающую с относительно ровной кромки плато и с которой удобней было смотреть на речку. Посмотрел, что внизу, потом случайно перевел свой взор направо.
— Стоп! Что там такое? Перед окончанием плато слегка изгибалось налево и со скалы на фоне синего неба немного ниже края стал виден черный контур неправильного овального отверстия, сквозь который опять пробивалась синь неба. Грот, что ли, не пойму. Прям идеальное место для наблюдательного пункта. На две стороны видно сразу, и, если обзор хороший, хрен кто незамеченным пройдет. Надо отыскать эту штуку.
Запомнив, где это место примерно находится, Петр в нетерпении ускорился и быстро пошел к окончанию плато.
— Увидел, что, начальник? — крикнул ему Зяма.
— Да! Какую-то интересную хрень разглядел! Дерево большое видишь? Встречаемся у него!
Через десять минут они сидели в теньке под кроной у дерева. Слегка перекусив и запив пайки водой, начали методично обшаривать кустарник за ним.
— Чего ищем, начальник? Тут кусты одни!
— Не знаю пока. Я со скалы разглядел гротик, контуры у него какие-то правильные. Отсюда не слезть без специального снаряжения. Вдруг этот грот — дело рук разумных? Тогда здесь в кустах вход в него должен быть, не летали же они. Просматривайте внимательно все в кустах.
— Да они колючие, как моя судьба! Уже две ссадины на щеках!
— Тебе, наверно, не привыкать. Ищи, как хлеб ищут! Если чего интересное найдем, может плюшки огребем, как за самолет или пещеру.
Внезапно раздался громкий рык. Из кустов с шумом вылетел третий их товарищ, в которого Зяма с испугу чуть не залепил копьем.
— Козел! Чуть не убил тебя! Кто там?
Посеревший от страха немец, недавно присоединившийся к их отряду не мог внятно объяснить, тыкая рукой в стону кустов, откуда прибежал.
— Становимся полукругом! Копья выставляем и ждем! — скомандовал Петр. — Это похоже на сумаху, они так рычат. Это такие же кошки, как и в нашем лагере. Если захочет напасть, прыгнет из-за кустов. Сейчас она нас изучает и подкрадывается поближе.
— Под когти нас загнал, начальник? Я тигров видел, нет от них спасения.
— Я знал, что она здесь? Зяма, прекрати гнать пургу! Сам знаешь, мы даже в лагере от нападения хищников не застрахованы. А ты, немчура, не трясись. На нас такая же кошка напала в первую ночь, когда в горы пришли. И ничего, с заостренными палками отбились! Копье под углом и обопри об землю!
Рык усилился и из кустов вышла сумаха. Она с яростью смотрела на людей, нервно мотая хвостом.
— Не делайте резких движений. — негромко сказал Петр. — Если она сразу не напала, может обойдется. Мы ее сами вспугнули.
— Если тут ее дом, просто так не отделаемся — так же тихо ответил Зяма. — Ну, тварь, решай быстрее, у меня в глотке все пересохло.
Сумаха как будто поняла, что он ей сказал. Рыкнув на прощанье, она исчезла в кустах и чуть позже ее злобный голос уже прозвучал вдалеке от колонистов.
— Что, немец, в штаны наложил? Видел раньше таких зверюг?
— Только в зоопарке. Это у вас они по улицам разгуливают.
— Больше прессы своей голимой читай. Про медведей на улицах, и как мы от них балалайками отмахиваемся. Мы тоже только в тайге их видим.
— Откуда она вылезла? — спросил Петр.
— Там заросли большие. Я посмотреть решил, а там она.
— Повезло нам, что не напала. — заметил Зяма.
— Они вроде неожиданно любят нападать и со спины. А тут оценила, что мы знаем, где она и не стала нападать. Умная…
— Скорее сытая. Была б голодная, досталось бы нам на орехи, только успевай из штанов вынимать. Ладно, веди нас немец туда, где ее вспугнул. Надеюсь, там больше живых сюрпризов не будет.
Немец подвел их к большим зарослям кустов. Опасливо их раздвинув, они обнаружили в их гуще узкий проход и щель вниз. Зяма посмотрел на Петра и буркнув, что начальники обычно сзади ходят, полез по ней, отдав копье.
— Мачете возьми. — сказал ему Петр.
— А чем прикажешь держаться, скользко тут. Фу, мертвечиной воняет, значит жилье ее здесь. Вы лучше наготове держитесь, а я тут пошарю. — раздалось в ответ.
Зямы не было минут десять. Наконец он показался из щели и, кряхтя, вылез из кустов.
— Что там? — нетерпеливо спросил Петр.
— Много чего. — неопределенно ответил Зяма. — фартовый ты, начальник. Не понимаю еще, что нарыли, но на это надо взглянуть вместе.
— А ягуар? — испуганно спросил немец.
— А ягуар пусть другое жилье ищет. — равнодушно произнес Зяма. — Не знаю, кто это строил, но природа такого не сотворит.
И они полезли по щели. Когда осыпавшая ее пол земля сменилась отчетливыми ступенями, Петр восхищенно присвистнул. Потом и вовсе затаил дыхание, когда перед ними открылся достаточно широкий коридор с несколькими чернеющими провалами в стенах, видимо входами в другие помещения. В конце коридора в скале было вырублено небольшое окно, которое давало все это увидеть. Пройдя по обломкам костей, оставленных здесь жертвами кошки, они медленно и осторожно прошли по коридору. В комнатах по бокам было темно и туда заходить не стали, все равно ничего бы не разглядели. Подойдя к окну, обнаружили еще одну большую комнату, которая освещалась тремя окнами, вырубленными в камне. В ней имелся стол на котором лежали разные незнакомые предметы и тряпки, покрытые плесенью. На окнах висели не пережившие многие года запустения остатки тряпья, служившего, видимо, занавесками.
— Фантастика! — прошептал Петр. — Не знаю, что мы обнаружили, но плюхи знатные заработаем.
— Заказывать можно уже? — криво усмехнулся Зяма. — Тогда лично мне лучше бабу. И потолще, чтоб грела хорошо ночью, а то здесь временами холодно, как в карцере.
— Это вряд ли. Но заказать можно попробовать. Хунг вот лук таким образом надыбал. Так что думайте. Но с одним условием — чтоб и форту в пользу пошло.
— Это неинтересно. Вот бабу интересно. А для форта пусть на всех готовит. Днем готовит, вечером со мной.
— Неинтересно, если пролетишь со своей просьбой. Подарят шило, и будешь им с досады в задницу тыкать. Думай, Зяма, думай. И ты, немец, думай. Может, тебе кинжал попросить, как раньше в вермахте? С гравировкой: «Потеряно все, кроме жизни и чести». Смотри как красиво, прям про нас.
— Лучше винтовку. — нерешительно улыбнулся немец. Тварей издали отстреливать, боюсь я их.
— Огнестрел здесь запрещен.
— Тогда кинжал. Я согласен.
— Вот и договорились. Думаю, обратно можно идти. Здесь пока ничего не трогаем, насчет плюшек поторговаться надо. А место волшебное для жизни. Завтра с факелами сюда придем, чтоб все увидеть, а может потом сюда переселимся, если воду найдем.
Глава 22
Вечером у костра было жарко. Узнав про найденное подземное жилье, вырубленное в скале, все дружно рвались туда. После горячих споров Петру еле удалось уговорить бойцов не горячиться с находкой и подождать с этим до спуска вниз. Заинтересованные их кином, передающимся через налобники, хозяева планеты должны были точно отреагировать на находку и посулить за продолжение какие-то плюшки. Пусть хотя бы то же мачете, все равно оно не будет лишним для форта. А, выбив приз, можно было как следует обыскать жилище неизвестных и еще выклянчить у хозяев «Заповедника» что-нибудь ценное, как это произошла с исследованием пещеры. Скрипя зубами и долго бузя, большинство согласилось и вопрос был закрыт. Хотя Толя-бык еще долго ворчал про то, что бугры зажимают находки, а сами втихаря все найдут и остальным ничего не достанется.