В свете этих фактов можно было предполагать, что смерть Ухла не была заранее спланированным представлением. Более правдоподобным выглядело предположение, что он заметил мой приход, попытался меня убрать и был убит моим провожатым, поскольку сделал бы невозможной аудиенцию, данную мне Чаном. Жизнь Ухла мало стоила в глазах китайца.
Пока что у меня не было причин для недовольства рабочим днем. Я не совершил ничего особенного, но по крайней мере, ознакомился с тем, что меня ждет в ближайшем будущем. Если уж мне суждено биться головой о стену, то теперь я хотя бы знал, где находится эта стена и кому принадлежит.
В конторе меня ожидало известие от Дика Фоули. Он нанял квартиру напротив гостиницы «Ирвингтон» и в течение нескольких часов следил за Сурком.
Тот провел полчаса в ресторанчике Томсона «Толстяк», на Маркет-стрит, разговаривая с владельцем и несколькими спекулянтами, постоянно там просиживавшими. Потом он взял такси и доехал до О'Фаррел-стрит, где нажал один из звонков при входе в дом «Гленуэй». Звонил он безрезультатно, после чего воспользовался собственным ключом и вошел. Через час он вышел и вернулся к себе в гостиницу. Дик не мог сказать, какой именно звонок он нажал и какую именно квартиру посетил.
Я позвонил Лилиан Шан.
— Вы будете дома сегодня вечером? — спросил я. — Мне бы хотелось поговорить с вами кое о чем, но не по телефону.
— Я буду дома в половине восьмого.
— Хорошо. Я приду.
В четверть восьмого я подъехал на такси к ее дому. Она сама открыла мне дверь. Датчанка, занимавшаяся домом, пока не будут наняты новые слуги, приходила только днем, а ночевать уходила к себе домой; она жила в миле от дома Шан.
Вечернее платье, которое было на Лилиан, относилось к разряду строгих, но все же позволяло предполагать, что если бы она отказалась от очков и больше заботилась о своей внешности, то могла выглядеть гораздо женственнее. Она проводила меня наверх, в библиотеку; навстречу нам поднялся упитанный молодой человек лет двадцати с небольшим в вечернем костюме — симпатичный мальчик со светлыми волосами и гладким лицом.
Он представился, и я узнал, что его фамилия Гартхорн. Девушка явно намеревалась провести встречу со мной в его присутствии. Я же этого не хотел. После того как я сделал все, — не заявляя об этом прямо, чтобы дать понять, что хочу поговорить с ней с глазу на глаз, она извинилась перед своим гостем назвав его по имени — Джек, — и отвела меня в другую комнату.
Я испытывал легкое раздражение.
— Кто это такой? — спросил я.
Она посмотрела на меня, удивленно подняв брови:
— Мистер Джек Гартхорн.
— Вы его хорошо знаете?
— Могу я узнать, почему вас это интересует?
— Можете. Мистер Джек Гартхорн мне не нравится.
— Не нравится?
Тут мне в голову как будто что-то стукнуло.
— Где он живет? — спросил я.
Она назвала номер дома на О'Фаррел-стрит.
— Случайно не «Гленуэй»?
— Кажется, да. — Она взглянула на меня с полным равнодушием: — Не объясните ли мне, в чем дело?
— Еще один вопрос, потом объясню. Вам знаком китаец по имени Чан Ли Чин?
— Нет.
— Ладно. Теперь насчет Гартхорна. Мне удалось напасть на два следа, связанных с вашим делом. Один ведет к Чан Ли Чину из Китайского квартала, другой — к некоему Конирсу, уже отбывавшему срок. Присутствующий здесь Джек Гартхорн был сегодня в Китайском квартале. Я видел, как он выходил из одного подвала, скорее всего, соединенного с домом Чан Ли Чина. Бывший преступник Конирс сегодня днем навестил дом, в котором живет Гартхорн.
Она открыла рот, затем снова закрыла.
— Но это же абсурд! — пробормотала она. — Я знаю мистера Гартхорна в течение некоторого времени и…
— Как долго вы его знаете?
— Долго… несколько месяцев.
— Каким образом вы с ним познакомились?
— Через подругу по колледжу.
— Чем он зарабатывает на жизнь?
Она вдруг замолчала и сжалась.
— Послушайте меня, мисс Шан, — начал я. — Возможно, этот Гартхорн порядочный человек, но всё же я должен это проверить. Если он в порядке, я не причиню ему никакого вреда. Но мне необходимо знать все, что знаете о нем вы.
Слово за слово, постепенно я вытянул из нее все. По ее словам, он был младшим сыном известного в штате Вирджиния семейства и временно находился в опале из-за каких-то юношеских проделок. В Сан-Франциско он приехал четыре месяца назад — выждать, пока уляжется отцовский гнев. Все это время мать снабжала его деньгами, чтобы на период изгнания избавить от необходимости зарабатывать себе на хлеб. Он привез рекомендательное письмо от одной из подруг Лилиан Шан — нетрудно было догадаться, что Лилиан Шан питала к мистеру Гартгорну большую симпатию.