Женщина в дорогом пальто прошла мимо, окинув его презрительным взглядом. Лай устало усмехнулся ей в след. Слишком старая, чтобы стать жертвой, а жаль. Такая же глупая пустышка. Презрение - признак слабости и неуверенности, нельзя возвыситься за чужой счёт. Кто так делает, обречён пасть ниже последнего из низших. Лай повторил про себя ещё раз эти слишком пафосные и странные слова. Нет, странными они не были, уж точно не непривычными, наверное, сказывались занятия по религии в школе. Их пичкали сложными нравоучениями и богословскими книгами в надежде спасти больную душу. Лай до сих пор не до конца понимал, как их всех там не сочли одержимыми и не сожгли тихонько во дворе.
У самой больницы на перекрёстке его едва не сбила скорая помощь. Машина вылетела откуда-то из-за угла, пронеслась на красный свет и, не снижая скорости, подъехала к главному входу. Определённо, день сегодня был не самым удачным. Лай задержался, пропуская бригаду медиков, спешащих к машине, и не торопясь поднялся по ступеням. В холле было светло и просторно, посетителей было немного. Обычно в такую погоду их бывает больше. Лай направился к стенду с расписанием приёма врачей. За спиной прострекотали колёсами носилки, врачи что-то обсуждали громким шёпотом. Видимо, серьёзный случай.
- Вам чем-нибудь помочь? - Миловидная молоденькая медсестра остановилась рядом с Лаем. - Вам нужна помощь?
- Нет, не нужна. С чего вы взяли? - Лай нехотя отвернулся от стенда с расписанием. Он нашёл нужную ему фамилию, к счастью, она сейчас принимала.
- Вы очень бледный. - Смущённо ответила медсестра. Она действительно хотела помочь - из тех, кто идёт на медицинский факультет из убеждений, ещё не отравленная цинизмом выбранной профессии. - Если вам надо помочь дойти до кабинета, я могу...
- Не надо, я сам справлюсь. Всё в порядке. - Лай повернулся к девушке спиной и направился к лифту. Почему-то его такие невинные особы раздражали. Они смотрели на мир незамутненным взором и не желали видеть его грязи и зла. Он же видел только грязь, ложь, жестокость и лицемерие, и просто не понимал таких, как эта медсестра.
Лифт остановился на шестом этаже и нехотя открыл двери. Светлый, чистый и белый как операционная коридор, какие-то растения в кадках. Лай раздражённо передёрнул плечами, отгоняя воспоминание. Неужели он действительно так плохо выглядит? В больнице не было зеркал - администрация сочла их наличие неэтичным. Лай подошёл к кабинету своего доктора, очереди не было, поэтому он просто постучался и вошёл. Доктор Ведеева приветливо ему улыбнулась. Невысокая женщина немного за сорок, ещё не начавшая седеть, уверенная и компетентная. Он выбрал её..., да не было никакой особой причины. Первый раз придя в эту больницу, Лай просто ткнул пальцем в первую попавшуюся фамилию, а потом приходил только к ней. Без какой-либо особой причины.
- Добрый день, Нэван. С чем сегодня? - Доктор встала со своего стула и подошла к нему. Она продолжала улыбаться своей привычной мягкой, понимающей улыбкой. Лай к ней успел привыкнуть и никогда не принимал на свой счёт - она всем так улыбалась. - Опять головные боли в дождливую погоду? Ты плохо выглядишь.
- Нет. - Лай замялся, лгать этой женщине было практически бесполезно. - Не только. На меня напали вчера вечером и, кажется, ударили по голове. Я пришёл в себя только утром в парке в луже.
- Боже, Нэван! Почему ты сразу не отправился в больницу! У тебя же наверняка сотрясение! - Доктор обеспокоенно посмотрела на Лая, словно опасаясь, что он может снова упасть в обморок. - Были потери памяти, тошнота, головокружение, головные боли?
- Памяти? Наверное, да. Вроде бы, один подросток видел, как я с кем-то дрался. - Лай опустился в предложенное доктором кресло. У неё в кабинете были очень удобные и глубокие кресла. - Я ничего такого не помню. Только шорох в кустах и темноту. Тошнило, но, по-моему, я просто нахлебался дождевой воды. А голова у меня болит уже полторы недели.