- Кстати, раз уж ты всё равно пришёл. Я как раз собиралась звонить тебе вечером. Пришли результаты последних анализов. - Ведеева покачала головой и потёрла переносицу. Она всегда так делала, когда сомневалась или не была в чём-то уверена. - Знаешь, физически для твоих головных болей нет никаких причин. Можно сказать, ты здоров. Невролог, конечно, нашёл повышенную возбудимость нервной системы, но это не может быть причиной. По крайней мере, тогда это не зависело бы от погоды. Мне всё больше кажется, что это психосоматическое.
Лай равнодушно пожал плечами. У него не было плохих воспоминаний, связанных с дождём. У него не было нелюбви к нему. Это у матери он всегда вызывал тревогу, она всегда раздражалась больше обычного в такую погоду. Может быть поэтому? Потому что она кричала на них?
- Тебе стоит сходить к психологу, Нэван. - Ведеева открыла дверь своего кабинета и пропустила его внутрь. - Обещай мне, что сходишь.
- Если найду время. - Лай вернулся в своё кресло и вытянул ноги. Никогда. Ему хватило тестов в полицейской академии.
- Ты вечно находишь причины не ходить. Это же совсем не страшно, даже интересно. - Ведеева ободряюще улыбнулась. Она искренне хотела помочь своему пациенту, делала всё возможное, но знала так мало.... - Кстати, как ты вообще оказался в том парке, почему на тебя напали?
- Тайна следствия. - Лай бросил шаблонную фразу. Доктор тем временем выкладывала на столик жутковатого вида измерительные приборы. - К тому же, вам это совсем не интересно.
- Ты прав, как всегда. Это называется вежливостью - интересоваться делами другого человека, даже если тебе они не очень-то интересны. - Доктор улыбнулась и подошла к Лаю. - Надо измерить пульс и температуру. Конечно, симптомы уже сильно смазаны за давностью, но что-нибудь думаю, найдётся.
Лай просто позволил доктору делать всё, что необходимо. Ведеева хмурилась и спешила, она явно приняла его апатичность за результат переохлаждения. Это было не так, вернее, не совсем так. Лаю казалось, что за утро он испытал слишком много эмоций. Сначала Мик в его квартире, потом ещё школа - слишком много на редкость паршивых воспоминаний. И почему только Эйчер решил, что именно школа была отправной точкой? Это могла быть одна из множества квартир. Лай прекрасно понимал - Эйч не ошибается, да и совпадение не могло быть случайным. Кто же тогда? Кто-то, кого он знал лично, кто-то, кто был до или после него? Последнее вряд ли, школу закрыли через несколько лет после того, как они с Эйчером выпустились.
- Сильного переохлаждения тоже нет. Я бы сказала, с учётом погоды этой ночью и твоей одежды, ты мог пролежать на земле часа три, в воде - не больше двух. - Доктор села за свой стол и начала выписывать рецепты. - Я сделаю сейчас тебе пару уколов. У тебя есть время? Ты мог бы поспать у меня тут.
- Есть немного. Благодарю. - Лай действительно был благодарен Ведеевой за то, что она не стала развивать мысль и спрашивать, где он был всю ночь. Разве что убийца сначала положил его на лавочку, а потом только оттащил под куст, при этом стараясь не разбудить.
- Что ж, отлично. Тогда на кушетку. Отдых тебе точно необходим, Нэван. - Доктор улыбнулась мягко и участливо, впрочем, как и всегда.
- Закончу расследование, возьму пару отгулов. Тогда и отдохну. - Лай выжал из себя ответную улыбку. Это было проявлением вежливости - отвечать на чужие улыбки. Сейчас ему больше всего хотелось вернуться домой, но он не мог. До тех пор, пока не разгладится потревоженная чернильная гладь воспоминаний о школе, он не хотел возвращаться к Эйчеру. Эйч поймёт, почувствует волны на этой глади, у него всегда это получалось, Лай не знал - как. Уже засыпая, он продолжал спорить с самим собой, убеждая себя, что остаться в больнице, как и хотел Мик, было лучшим решением. И продолжал сомневаться.
Клавдий опёрся локтями о подоконник и повернул голову к брату. Юлий сидел на том же подоконнике мужского туалета городского суда и курил, выпуская дым в открытую форточку. У них обоих скоро должны были начаться заседания, но время на беседу ещё оставалось.
- Что там будет? - Клавдий первым нарушил молчание и озвучил то, о чём думали они оба. Он достал из портсигара сигарету и сжал зубами. Прежде, чем ответить, Юлий наклонился вперёд, поджигая его сигарету от своей.
- Ловушка, разумеется. Не думаю, что он решил играть с полицией. Скорее, он решил избавиться от них. Я бы так и поступил. - Юлий безжалостно улыбнулся. Он защищал достаточно поджигателей, отравителей и убийц, чтобы знать, как работает их логика. - Зачем ты так откровенничал с Дэвисом? Он, конечно, забавен, но твои слова его испугали.
- Мы находили безумцев, тех, кто смотрел в глаза смерти с вожделением, усталостью, надеждой - с чем угодно, только не со страхом. У нас их целая картотека, список, кладбище, если хочешь. - Клавдий пожал плечами. Он рассказал правду инспектору Дэвису про того человека. Он не солгал ему ни в одном слове, только умолчал, сколько человек они находили потом, и что случилось с тем, первым. - Но тот был особенным.
- Да. Через два часа после суда он начал плакать и кричать, что ничего не совершал, что это ошибка. Что никто не имеет права казнить его без суда. - Юлий растягивал слова, перекатывал их на кончике языка и пробовал на вкус. Эту историю они знали из чужих уст и повторяли снова и снова много лет подряд. - Он не помнил ни убийство, ни процесс. Он всё отрицал и был прав. Тот человек действительно ничего не совершал и был осуждён без суда.
- Уникальный случай, справедливо осуждённый за убийство и казнённый невинным. - Подхватил Клавдий, почему-то эта история всегда вызывала в нём непонятный восторг. - У него было расщепление личности. Убивал и был осуждён один, понёс кару - второй.
- Тот, первый, больше не появлялся, он исчез после суда. - Юлий прикрыл глаза и выдохнул горьковатый пряный дым через неплотно сведённые губы. - Если бы кто-то и хотел узнать у него правду, он не смог бы. Казнён был невиновный. Никто так и не узнал, стал ли тот Ад, о котором он говорил, причиной этого разделения, или тот Ад видел лишь второй.
- Эта полная история, но Дэвису она бы не понравилась. Думаю, ему достаточно того, что он узнал. Он решит, что я поделился чем-то весьма личным, и будет очень осторожен. Это ведь высшая степень доверия, а доверие делает уязвимым. - Клавдий улыбнулся жестоко и холодно, не пряча свои желания и чувства под маской добропорядочного горожанина. Лишь Юлию дозволено было видеть его таким обнажённым. - Он ответит на доверие доверием, сам зайдёт в мои сети и обвяжется верёвками. Он будет моим. Ещё немного, всего пара деталей, и он больше не сможет противиться мне.
- Зачем он тебе, брат? По-твоему, он такая интересная игрушка? - Юлий ревниво надул губы. Ему не нравилось, когда брат обращал внимание на кого-то, кроме него, если, конечно, этот интерес не испытывали они оба.
- Он - самый короткий путь к Нэвану. Этот точно не подпустит к себе никого. А вот он уже нам интересен, не так ли? - Клавдий хищно прищурился, разглядывая лицо брата, точно такое же, как его собственное. - Весьма любопытный экземпляр. Думаю, можно попробовать поиграть с ним.
- Рискованно. Он хорошо читает такие вещи. - Юлий затушил сигарету и спрыгнул с подоконника. - Возможно, ты прав. Если действовать аккуратно, может получиться. Нам уже пора. Я обдумаю твои слова, брат.
Клавдий улыбнулся и положил ладонь на плечо брата. Долгий взгляд в глаза - не дуэль, как бывало, разговор, безмолвный спор. Они почти что приняли решение, но время не дало им лишних минут. Братья Ланги не опаздывают на заседания суда. Они неотвратимы и пунктуальны. Таким было их правило - одно на двоих.
Глава 4 Огненные цветы в ночном небе