Что же тогда такое любовь? Одержимость, биохимия, особое психоэмоциональное состояние? Или всё-таки особая форма социально одобряемого безумия? На что способна любовь? На всё, что угодно. Ненависть, желание уничтожить или сломать, подчинить, обладать - самые разрушительные формы любви. Как и желание умереть. Это ли не одна из форм безумия, навязчивой мании, одержимости? Когда все мысли заняты одним предметом, одним человеком? Но ведь это лишь одна из форм крайностей. Есть и то, что не причиняет вреда - безопасная, поддерживающая и согревающая любовь. Может ли и безумие иметь такую форму? Разумеется. Как и в любви опасны лишь крайние проявления. Но может ли так быть, что острое как клинок безумие, твёрдое и сильное, дремлет до поры, пока не придёт время разрушить границы дозволенного? Может ли и любовь также до поры дремать, чтобы потом сломать и изувечить всё, что попадётся ей на пути? Бессмысленные жертвы бессмысленной войны с самим собой и с обществом. Невозможно принять навязанные законы, если они противоречат тому, что бьётся в груди. В неровном ритме, с пропусками фраз и нот. С аккомпанементом мечущихся мыслей. В сорвавшейся в пропасть мелодии, которую нельзя остановить. В вихре изменчивых форм и перетекающих друг в друга цветов можно лишь падать, изнывая от наслаждения каждым мгновением. Это ли не безумие - жить?
Хэрли открыл первую попавшуюся под руки папку и начал бездумно перелистывать её содержимое. Игнорировать дальше незваного посетителя не было никакой возможности, но он старался выиграть хоть немного времени на то, чтобы взять себя в руки.
- Чему обязан столь неожиданным визитом, адвокат Ланг? - Хэрли постарался выжать из себя вежливую улыбку. На этот раз он даже соизволил представиться. Юлий Ланг, проблема с большой буквы для любого, кто с ним встречается. Его семья слишком влиятельна и богата, а интерес к людям слишком требователен и неприятен.
- Вам ведь известно, что мы с братом крайне заинтересованы в поимке серийного убийцы женщин, которого ищут ваши подчинённые, не так ли? И мы стараемся быть в курсе того, как идёт расследование, несмотря на то, что они нам всячески препятствуют. - Ланг ответил гораздо более искренней змеиной улыбкой.
- Известно, разумеется. Так чем именно я могу быть вам полезен? - Хэрли подумал, что выпишет премию всем, кому приходилось отваживать эту парочку от мест убийств.
- Хочу поделиться некоторыми соображениями с вами, как лицом, вызывающим доверие. - Ланг продолжал улыбаться, вплетая в свои слова намёки и скрытые обвинения. - Вам не казалось странным, что преступник до сих пор не оставил ни одной улики? Что ему удаётся опережать полицию, не смотря ни на какие ухищрения? И наконец, что не у каждого горожанина хватает знаний и возможностей установить бомбу?
- Не понимаю, к чему вы клоните. - Хэрли начал догадываться ещё до того, как Ланг замолчал. - К тому же, вам как адвокату должно быть известно, что без доказательств никакого обвинения быть не может.
- Я никого не обвиняю, просто предлагаю нить рассуждений. - Юлий Ланг поправил очки и посмотрел в глаза Хэрли. Старший инспектор всегда удивлялся, какой у него холодный и жёсткий взгляд.
- Нет, вы именно обвиняете. - Хэрли говорил тихо, чётко выговаривая каждое слово, словно стараясь впечатать их в память собеседника. - Вы обвиняете моих людей. Одного из тех, кому я доверяю, одного из тех, кто защищает этот город, вы обвиняете в серийных убийствах. Вы зашли слишком далеко, адвокат Ланг!
- Может быть, может быть. Но поймите и вы меня, старший инспектор. - Юлий Ланг встал и подошёл к вешалке, перекинул пальто через руку и снова повернулся к своему собеседнику. - Мне хочется получить это дело, а для этого преступника необходимо поймать. Нам пришлось напрячь все силы, чтобы оставить расследование в ведении вашего участка. Если бы его передали отделу по борьбе с терроризмом, убийца мог бы спокойно закончить свои дела. Впрочем, он и сейчас ещё может.
- Вы забываетесь! - Хэрли с трудом сдержался, чтобы не заорать. Ещё не хватало, чтобы его подчинённые в это влезли. - Я понимаю, вы помогли нам. Но также я понимаю, что вы сделали это исключительно из корыстных целей.
- А я и не скрываю. - Юлий Ланг усмехнулся и слегка склонил голову к левому плечу. - Как обычно бывает? Убийца - дворецкий? Тот, на кого никто не подумает? Тогда в этом случае это определённо будет инспектор Мерч, как вы думаете?
- Убийца - мужчина, да и пальцы у неё слишком тонкие. - Хэрли машинально отверг неправдоподобную версию. Его мозг уже против его воли перебирал возможности и искал признаки тревожных перемен в поведении сотрудников.
- Что ж, тогда инспектор Мортимер. - Ланг приторно улыбнулся и вышел из кабинета старшего инспектора Хэрли.
Его слова остались висеть в воздухе, который словно пропитался его ядом. Хэрли отстранённо думал, что, может быть, было бы лучше, если бы дело забрали те серьёзные ребята из отдела по борьбе с терроризмом. Они никого бы не нашли, зато его люди и его участок были бы избавлены и от внимания Лангов, и от нераскрытого преступления. Но Мортимер?
Мик вызвал машину, чтобы отвезти тело в морг и распустил ребят по домам - писать отчёты и анализировать улики. Хотя уликами этот мусор назвать было сложно. У них снова ничего не было, хотя убийство произошло буквально у них под носом. Грегори обещал подежурить до приезда машины и даже съездить лично убедиться в профессионализме Криса. Мик не стал возражать. У него никогда не было кого-то, из-за кого бы он мог настолько потерять голову, так что он не понимал чувств своего коллеги, но всё равно уважал их.
- Эй, Лай, пойдём, выпьем. - Мик положил руку на плечо друга. Нэван вздрогнул от неожиданности, но согласно кивнул.
- Пошли, Мик. - Лай ещё раз окинул взглядом полянку, словно пытаясь что-то заметить, увидеть в последний момент. Ничего. Мокрая земля, дождь, лужи и толпа людей. А ещё мёртвая девушка.
Они вышли из парка и неторопливо пошли к центру города. Дождь моросил - не слишком сильно для того, чтобы раскрывать зонт, но раздражающе противно. Говорить ни о чём не хотелось. Мик молчал, провожая глазами одинаковых серых людей и машины. Лай курил, кое-как прикрывая ладонью сигарету, чтобы не отсырела окончательно. До ближайшего знакомого бара они добрались минут через тридцать.
Приветственно тренькнул колокольчик над дверью, Мик придержал её и пропустил Лая вперёд. Тот прошёл к дальнему концу барной стойки и взгромоздился на высокий стул. Первый стакан они выпили также молча.
- Лай, ты всерьёз думаешь, что это кто-то из наших? - Мик говорил тихо не столько потому, что не хотел привлекать внимание - ему не хотелось знать ответ на свой вопрос. - Кто-то из тех, кто был в том здании?
- Думаю. Допускаю. Не исключаю вероятности - выбери вариант, который больше нравится. Мик, это действительно многое объяснило бы. - Лай устало выдохнул и одним глотком допил свой стакан. Обжигающая жидкость прошлась по полупростуженному горлу и растеклась теплом в желудке.
- Но если это один из тех... кто там был? - Мик прекрасно помнил, что это возможно, но поверить, что кто-то из этих людей - убийца, не мог. Его люди и его друг - даже думать о подобном не хотелось.
- Ты, я, Зария и Лойдс. Ханнес и Чен не могли. Больше всего, конечно, подходит Зария. - Лай налил себе ещё стакан и отпил маленький глоток. Самый удобный вариант, даже психиатрическая экспертиза сейчас подтвердит, что он на взводе. После школы и взрыва уж точно.
- Только потому, что он суеверный? Да он же боится этого маньяка больше всех! - Мик понимал, сейчас Лай не всерьёз, он нащупывает, ищет, но не утверждает. Когда отпадёт всё невозможное - останется истина.
- Или пытается нас в этом убедить. Или боится он как раз того, что мы его раскроем. - Лай устало выдохнул. Ему всё это тоже не нравилось. Он предпочитал работать в одиночку, хотя ему это удавалось крайне редко - старик всё время ему кого-то навязывал. Но для Мика важна его команда. - Я знаю, ты веришь им. Я тоже им верю. И тебе, и себе. Да и знаем мы их давно, и друг друга - тоже.