– Есть, – Иефа устроилась поудобней и задорно тренькнула лютней. – Зулин, ты нас считаешь детьми?
– Вопрос не по существу, – обиделся маг. – Иефа, давно пора начать относиться к происходящему серьезно. Остроумие свое оттачивай, пожалуйста, по завершении операции…
– Уй, как много умных слов! – восхитилась полуэльфка и снова тренькнула. – Видишь ли, Зулин, еще в детстве я ужасно не любила играть в слепого кота. А все потому, что терпеть не могу передвигаться с завязанными глазами. Ну, посуди сам, мы идем по следу, мы кого-то догоняем, мы должны что-то отбить и вернуть. Мы не знаем, что именно, но выводы делать должны. Вот я и делаю вывод, что ты считаешь нас детьми и решил поиграть с нами в слепого кота. Я достаточно ясно выражаюсь?
– Предельно ясно, но чрезвычайно образно.
– Постараюсь конкретнее. Предлагаю тебе играть в игры самостоятельно. Игра под названием "Тайная канцелярия" уже не имеет смысла, а игра "Крутой начальник" выглядит несколько смешно. Стань, пожалуйста, самим собой и прекрати ходить вокруг да около. Я хочу знать, что мы ищем. Я даже объясню, для чего мне это нужно. Исходя из размеров и свойств того, что было похищено, можно делать выводы, какая группа и куда его понесла. К тому же, если вдруг вы все геройски погибнете, я должна знать, чтоконкретно нужно в первую очередь хватать в руки, прежде чем начать улепетывать обратно в Бристоль. Мне абсолютно не хочется сидеть над твоим бездыханным телом и гадать, за каким лешим мы ушли из города. У меня все.
– Так, – снова сказал Зулин, и тон его Стиву совсем не понравился. – У кого-то еще есть вопросы?
– А я с Иефой согласен, – сам себе удивляясь, проворчал Стив. – Премся, не знамо, куда, не знамо, зачем… Да еще и без пони оставили… Мне-то без разницы, я гоблинов и за просто так бить согласен, а все-таки любопытно…
– От любопытства кошка сдохла! – взорвался Зулин. – Ну, ладно еще Иефа – женщины по определению не могут не совать нос, куда не надо! Но ты, Стив, меня удивляешь! Ты же боец! Солдат! Сказано тебе – конфиденциальная информация!
– Надо же, а Зулин у нас не только в свиньях, а еще и в женщинах разбирается, – сладким голосом сказала полуэльфка. – А тебе не кажется, дражайший маг, что любопытство – не такой уж страшный недостаток, особенно по сравнению с глупостью?
– Велеречивая ты моя! – Зулин так и пыхтел от возмущения. – Хочу напомнить, что командир отряда – я, и я сам буду решать, доверять ли секретную информацию болтливому барду!
– О, конечно, как же я забыла! – Иефа воздела руки к небу и изобразила величайшее почтение. – В таком случае, командир, объясни мне, почему из трех направлений мы выбрали именно северное?
– Потому что…
– Потому что это логично, – тихо сказал эльф.
– И в чем логика? – Иефа резко повернулась и уставилась на Ааронна. Стив поежился: похоже, в этот момент ей было все равно, с кем ругаться.
– Та группа, которая свернула на юго-запад, слишком для нас многочисленна. При всем своем желании и воинской доблести, – эльф слегка кивнул в сторону дварфа, – нам с ней не справиться. Это во-первых. Во-вторых, учитывая разрыв по времени, они давным-давно успели погрузиться на корабль – если он их ждал – или купить, а, может, отобрать у рыбаков парочку крепких лодок, и теперь их можно искать, где угодно, хоть в самом Султанате.
– Дальше!
– Дальше остаются две маленькие группы: северная, за которой мы сейчас идем, и северо-восточная. Последняя, кстати, оставила массу следов, как на заказ. Именно поэтому мы идем за северной группой. Вполне возможно, что как раз от нее нас хотели увести на северо-восток. – Аарон помолчал немного, словно взвешивая свои слова, и продолжил: – К тому же, то, что украли, вполне может нести один гоблин, не испытывая при этом никаких неудобств и, главное, не привлекая особого внимания.
– А ты знаешь, что украли?! – так и подскочила Иефа.
– Нет, конечно, – очень уж скромно улыбнулся Ааронн. – Я ведь всего лишь проводник…
– И все-таки давайте проанализируем… – напомнил о себе Зулин и с опаской посмотрел на Иефу.
– Почему у меня такое чувство, будто из меня сделали круглую дуру? – Иефа умолкла, задумавшись о чем-то, и стала тихонько перебирать струны лютни.
Дальнейшее обсуждение так ни к чему и не привело, кроме того, что уже было решено раньше. Постановили продолжать преследование северной группы, после чего Зулин назначил дежурства, вполне логично рассудив, что вряд ли гоблины не подозревают о погоне. Иефа подло спихнула свое дежурство на проспорившего Стива и вот теперь до неприличия сладко посапывала, укрывшись плащом почти с головой. "А ведь этот хлыщ-то так за весь вечер на нее и не глянул", – злорадно подумал Стив и вдруг невесть с чего запечалился. Шляпка бледной поганки, подвернувшаяся под горячую ногу неожиданной дварфской печали, отлетела в сторону, врезалась в ствол ясеня и с противным чмоканьем развалилась на части. Неуверенно чирикнула первая сонная птица, рассветная дымка начала потихоньку рассеиваться. Стив маялся, бродил по лагерю и размышлял о том, что с самого начала как-то все не заладилось, и стоило бы вообще остаться в Бристоле, нет, стоило бы вообще в Бристоль не приезжать, обойти его стороной, причем как можно дальше. Не было бы тогда позорной, с точки зрения любого дварфа, песни про бороду, и дурацкого планара в дурацком балахоне тоже не было бы, и никто у него, Стива, не отобрал бы пони. Да. И разбирались бы сами со своими гильдиями, и секреты бы свои дурацкие хранили бы от кого-нибудь другого. А он, Стив, тогда… Тут Стив расстроился окончательно, потому что, как ни старался, так и не смог представить, что бы он делал тогда.
Над деревьями медленно, как бы нехотя, поднималось солнце. Стив смахнул росу с бороды и встряхнулся. Обязательно нужно было сделать что-нибудь этакое, чтобы взбодрить и развеселить спутников, а заодно и самого себя. А то смотреть противно – ну когда это дварфы на дежурстве нюни распускали?! Побудка! Ничего так не взбадривает, как хорошая военная побудка! Стив завертел головой, выискивая что-нибудь пригодное для выполнения задуманного. Конечно, лучше всего подошел бы охотничий рог, каким орки пользуются, во где звук – не звук, а целый звучище! Но никто из партии, разумеется, такую полезную в походе вещь не захватил. Увлеченный идеей взбодрения спутников, дварф и думать забыл о своей тоске и начал увлеченно шерстить по лагерю. Как ни странно, подходящие вещи нашлись именно в его, Стива, рюкзаке, и это наполнило его сердце вполне законной гордостью. Рассудив, что больше всех в бодрости нуждается Иефа, Стив подобрался к ней поближе, крепко утвердился на ногах, вдохнул полной грудью, подумал, что пигалица сама во всем виновата, и приступил к делу.
Небо над головой Иефы раскололось и осыпалось безумным водопадом. На лагерь напали – лязгали доспехи, мечи грохотали где-то очень близко и страшно. И ведь самое обидное – эти мысли промелькнули в голове Иефы в те несколько секунд, когда она пыталась выпутаться из плаща, – самое обидное, что никакие дежурства не помогли. И теперь все – конец, их порежут на яркие алые ленточки и развешают по деревьям, и птицы будут клевать эти ленточки, уничтожая остатки… Тут рука полуэльфки нащупала что-то похожее на рукоять. "А ведь драться я так и не научилась", – с горечью подумала она и ударила вслепую, но, кажется, промахнулась. Судя по звукам, творилось что-то невообразимое. Истерично орал Зверь, слышались боевые выкрики дварфа, что-то ожесточенно бормотал планар. "Живой не дамся", – подумала Иефа, освободилась, наконец, от душной полы плаща и с отчаянным криком вскочила на ноги…
Никаких врагов в лагере не обнаружилось, зато обнаружился невероятно довольный собой Стив, бегающий вокруг костра и колотящий поварешкой в закопченное днище котелка. Где-то недалеко Зулин, так окончательно и не проснувшийся, пытался одновременно слезть со своего фамильяра, которого с перепугу основательно придавил, и сотворить боевое заклинание – кстати, единственное, которое вспомнил. Иефа ошалело помотала головой, пытаясь понять, что же все-таки происходит, и обнаружила, что держит на отлете лютню, которую спросонья приняла за меч. Зулин копошился в складках балахона и невнятно ругался на мажеском, Стив испускал дварфский боевой клич и колотил поварешкой, Зверь истошно завывал. У Иефы создалось стойкое впечатление, что она попала в сумасшедший дом. Один Ааронн невозмутимо наблюдал за происходящим, лениво пожевывая травинку. Его бесстрастное лицо подействовало на Иефу, как ушат холодной воды. Полуэльфка осторожно опустила лютню и пригладила волосы, приходя понемногу в себя. Обессилевший Зверь перестал орать – а может, просто Зулин слез наконец-то со своего фамильяра, – во всяком случае, в лагере наступило относительное затишье. Стив совершил еще один круг почета, изобразил какой-то короткий, но замысловатый танец с притопами и прихлопами, отбросил в сторону котелок (Зулин едва-едва увернулся) и гаркнул басом: