– А тебя, значит, нет? – ощетинился Стив.
– И меня! – Иефа вскочила на ноги и забегала вокруг костра. – А чем я лучше?! Или с полукровок особый спрос?
– Иефа, не заводись.
– Тебе легко говорить, Ааронн! Не заводись! Не нервничай! Держи себя в руках! Что там еще? А, будь спокойней!
– Иефа…
– Да брось ты… – полуэльфка безнадежно махнула рукой. – Команда, называется. Единственное, что я знаю о Зулине, сводится к его стремлению везде и всегда поддерживать армейскую дисциплину. Пусть хоть небо на землю упадет, а приказ должен быть выполнен. Солдафон. Вот и все! Сильно нам это помогло?
– Ну, это уже хоть что-то.
– Да брось ты… – повторила полуэльфка и тяжело опустилась на плащ. Стив пробормотал что-то невнятное и начал копаться в своем безразмерном рюкзаке. Иефа потерла глаза.
– Дело к рассвету, – тихо сказал Ааронн. – Нам всем не мешало бы немного поспать. Я покараулю, а вы ложитесь. Глядишь, к утру, на свежую голову что-нибудь придумаем.
– Да уж мы придумаем… – буркнула полуэльфка, но спорить не стала. Спать не хотелось совершенно, но очень хотелось лечь и не двигаться, закрыть красные воспаленные глаза и ни о чем не думать. Через минуту Иефа уже спала.
Стив ворочался и страдал, пытаясь поймать маленькую юркую мыслишку, которая уже с полчаса крутилась у него перед носом и все никак не давалась в руки. Собственная голова представлялась Стиву огромным мешком, набитым всякой всячиной, полезной и не очень, и вот среди этой всячины виртуозно пряталась мыслишка, раздражала и дразнила, помахивая облезлым хвостиком. Мысль была как-то связана с планаром, его командирскими замашками и словами Ааронна, но ниточки, которыми она была со всем этим связана, безжалостно спутались в невнятный клубок, распутать который не было никакой надежды. Стив решил не обращать на мыслишку внимания, улегся на спину и стал думать о том, как смешно и жалко выглядела полуэльфка на лесной поляне с прилипшими ко лбу прядями, сбившимся дыханием, в нелепой позе; как явно она обрадовалась его, Стива, появлению; самой, небось, тяжеленько было тащить мага, хоть он и не большой вроде, а ощутимый, весь вес в мозгах сосредоточился; ну да, мозги мозгами, а в этой ситуации никакие мозги не спасли, наоборот, от большого их количества стало еще хуже; вот был бы Зулин безмозглым магом, глядишь, и не поймал бы его никто, а теперь лежи и придумывай, на что же это он такое завязан, что может его оттуда выдернуть… Тьфу! Стив упрямо отогнал мыслишку, не давая втянуть себя в новые жмурки, и перевернулся на бок. Попытался еще подумать о полуэльфке, но тщетно. "Буду спать, – решил Стив, – вот всем назло буду спать до самого утра, и гори оно все синим пламенем". Приняв такое решение, Стив немедленно открыл глаза, сел и уставился на огонь. Вот ведь незадача!
Небо над верхушками деревьев медленно, будто нехотя, меняло цвет. У костра, достаточно далеко, чтобы в шубу не залетели случайные искры, но достаточно близко, чтобы наслаждаться теплом, щурил невозмутимые глаза фамильяр. Стив смотрел неодобрительно на Зверя и думал, что вот у него хозяин почти что дуба дал, а он сидит себе, в ус не дует, ухом не ведет. В прочем, чему тут удивляться, он, Стив, никогда не испытывал большой любви к их кошачьей породе, потому что все кошки… Мыслишка молниеносно выросла в огромную мыслищу, выскочила вперед и скорчила страшную рожу.
– Кошки! – заорал не своим голосом Стив, взвился на ноги и ринулся к своему рюкзаку. От мощного дварфского рева проснулась и заметалась в панике полуэльфка, вздрогнул проводник, взъерошил шерсть на загривке фамильяр. Стив ни на кого не обращал внимания. Он остервенело рылся в своих вещах и повторял:
– Кошки, кошки! Как же я, дурак, сразу не додумался!
– Стив, ты с ума сошел? – слабым голосом спросила полуэльфка. – Какие кошки? Что происходит?
– Это не я с ума сошел, это мы все тут последние мозги растеряли! Эх, столько времени зря потратили, остолопы!
– Да объясни ты толком!
– Кошки, я говорю! А, задница Мораддинова! Ну, эти, глиняные, мерзкие такие! Да где ж они, еханый карась, как пить дать, на самом дне!
– Стив! – Иефа села, растерянно переводя взгляд с эльфа на дварфа. – Я ничего не понимаю…
– Да что тут понимать-то! – Стив с досадой швырнул мешок на землю и перевел дух. – Помните, Зулин нам раздал таких противных глиняных кошек, ну, еще в самом начале? Он еще тогда сказал, что это вроде средства связи, что если с кем-то из нас что-то случится, нужно кошку разбить, и тогда он сразу об этом узнает, потому что они, кошки эти, все завязаны на него!
– Ты хочешь сказать, что…
– Я ничего не хочу сказать, я хочу одну из них разбить! Ну, приятель, – Стив воинственно глянул на эльфа. – Скажешь, плохая мысль?
– Стив, – очень серьезным тоном ответил эльф, – это просто отличная мысль.
Зулин смертельно устал. Все меньше и меньше хотелось жить, ощущения блекли и растворялись, и оставалась только усталость, медленная и тягучая. Зулина несло куда-то на волнах усталости, мимо мелькали глинистые пологие берега, и, наверное, можно было выбраться на один из них, сбросить с плеч мокрый балахон и начать бороться, но ради чего? Вялые мысли чахлыми былинками вырастали на берегах, и Зулин хватался за них, просто из чистого упрямства, и былинки таяли, расползались мутным илом между пальцами и смешивались с усталостью. Не было ни одного лица, имени или слова, которые оказались бы сильнее Тьмы, сильнее плавной вязкой реки и глинистых берегов. Когда Зулин понял это, ему стало безразлично, куда плыть. Он перестал цепляться за былинки, раскинул руки и отдался медленному течению, чувствуя, как в груди растет и разливается блаженная пустота, и успел даже немножко обрадоваться тому, что все так просто, когда…
– БАЦ!!! – страшным голосом закричал Стив и изо всех сил шандарахнул глиняную кошку об дерево. Планар вздрогнул, выгнулся дугой и забился.
– Иефа, давай! – Ааронн коршуном ринулся на хрипящего мага, схватил его за плечи и прижал к земле. – Зверь!!!
Фамильяр утробно мяукнул и послал хозяину самый сильный зов, на который был способен, полуэльфка упала на колени рядом с планаром, одной рукой вцепилась в эльфа, вторую прижала Зулину ко лбу, закрыла глаза и застыла. Воздух над магом тихонько завибрировал и начал потрескивать голубыми искрами, Зулин перестал хрипеть, биться и задышал полной грудью, жадно, взахлеб, как будто долго пробыл под водой. Иефа побледнела, но рук не разжала, только сгорбилась немного. Дыхание планара выровнялось, стало спокойным, и Зулин открыл глаза.
– А, паразиты! – взревел Стив и исполнил какой-то дикий дварфский танец вокруг костра, чуть не раздавив фамильяра. – Напугали ежа голой задницей?! Нате вам наше с хвостиком! – Стив добавил несколько забористых фраз из лексикона старшего брата и погрозил северу кулаком.
– Все, – Ааронн отвел руку полуэльфки и выпрямился. – Все, Иефа, пока достаточно. Слышишь меня? Побереги силы, отдохни. Ты молодчина, у тебя все получилось. Видишь, а еще учиться не хотела… – эльф улыбнулся и посмотрел на планара. Зулин переводил бессмысленный взгляд с Иефы на Ааронна и часто моргал. – Ну что, командир, как ты себя чувствуешь?
– Я… – Зулин попробовал пошевелиться и застонал. – Ой, как мне хреново…
– А ты что думал – в сказку попал? – неожиданно хриплым голосом сказала Иефа и с трудом поднялась на ноги. – Стив, дай попить чего-нибудь. В горле пересохло.
– А почему у меня все болит? Меня что, били? – планар повернул голову и поморщился.
– Я тебя роняла, – мрачно ответила полуэльфка, оторвавшись на минуту от фляги. – Ты тяжелый, как выяснилось… Ох, как же спать хочется…
– А ты ложись, – посоветовал Ааронн. – Все равно, пока Зулина в порядок не приведем, дальше не двинемся, так что ты ложись, спи.
– Ага, – поддержал Стив и с подвыванием зевнул. – А я подежурю, мне спать совсем не хочется! А если на нас мертвяки попрут, я им к такой матери бошки поотрубаю, вы и глазом моргнуть не успеете!