Весь тот день они гуляли по Москве. Болтали. Лиза рассказывала, что она учится на втором курсе литфака пединститута. Что приехала учиться из Свердловска, что живёт в общежитии. В общем, она постоянно что-то рассказывала и звонко сама смеялась над своими историями. Иногда она спрашивала о чем-нибудь Сашу и нетерпеливо дёргала его за рукав, когда он размышлял над тем, как же стоит ответить.
Лизина однокурсница Ира тактично сообщила, что у неё много дел и, поиграв глазами на прощанье подруге, направилась в метро.
Если бы она смотрела "Девчат", то непременно бы покашляла.
Саша с Лизой прогулялись почти до конца улицы Кирова. С неба срывались редкие снежинки. Было зябко. Девушка замёрзла, и они зашли в чайную. Пока стояли в очереди, она сняла шапку и, достав гребешок, начала расчёсывать свои блестящие русые волосы по плечи.
На вопрос Лизы, где он учится, Саша ответил, что уже не учится, а закончил Бауманку, что было правдой. И что работает инженером. Это уже было ложью. Саша представил себе, как посмотрит на него эта девушка, если он скажет ей, что работает продавцом. И тут вдруг он понял отца, глядевшего год за годом на него с сожалением, когда беседа касалась работы сына. И когда он был менеджером по продажам, и когда занимался рекламой. Отец поощрял только недавно появившуюся увлечённость Саши старой советской техникой, естественно, не догадываясь о её истоках. Но и теперь он всё ещё сожалел, что пять с половиной лет обучения сына в Бауманке и диплом по системам жизнеобеспечения летательных аппаратов не вылились ни во что стоящее.
— У нас на факультете парень есть, Юрка, песни сочиняет и поёт под гитару — закачаешься. Очень здорово у него получается. Сегодня как раз концерт будет. Пойдём? — Лиза оторвала его от размышлений, решив, что её вопрос о месте работы поставил Сашу в неудобное положение: ну конечно! Выпускник Бауманки. Он наверняка работает над каким-нибудь засекреченным проектом…
Вечером они сидели рядом на подоконнике и слушали романтические студенческие песни под гитару про далёкие путешествия, прекрасных женщин и отважных мужчин. Смотря на ребят вокруг, Саша не мог сдержать внутренней дисгармонии, вынужденной, будто чужой усмешки. Вот уже два года он возвращается в Москву пятидесятых, а все никак не может привыкнуть к простой искренности людей этих лет. Ему всегда не по себе, словно выработанный его родным временем рефлекс заставляет чувствовать себя неловко, обязывает насмехаться. «А ведь мне уже середина четвёртого десятка. И то я так чувствителен к мнению той нашей толпы. Чего уж говорить о каких-нибудь подростках. Это ведь убивает их. И единственный вариант: смейся и унижай, чтобы не смеялись над тобой и не унижали тебя».
С усилием отогнал он от себя эти мысли. К чему они? Наслаждайся моментом. Вокруг молодые, сильные люди, безумно верящие в себя и свою страну, не стесняющиеся говорить о своей любви к ней. Да, через полвека их дети начнут топтать свою родину и резать друг друга. Но сейчас всё прекрасно. За спиной стоит уютный чёрный прямоугольник стекла с жёлтыми пятнышками фонарей и росчерками мечущихся снежинок. Там спешит на отдых большой уставший город. Великий город труда, мысли и поступков. Пока ещё не праздности и больших денег из воздуха. Рядом сидит девушка, с которой он познакомился только сегодня и которая своим звонким смехом разбила на кусочки все его утренние планы.
На уровне плеча, сквозь щель в оконной замазке поддувало, и Саша накинул на плечи Лизе своё пальто, обрадованный, что они выбрали именно этот подоконник.
Это было совсем недавно, чуть больше месяца назад, а Саше казалось, что прошло со дня знакомства с Лизой уже несколько лет. Почти через день он возвращался в пятьдесят второй, бродил по городу, заходя в магазины, покупая иногда что-нибудь и относя в свой магазинчик, а вечером гуляя по Малой Пироговской, поджидая после занятий Лизу.
Время шло, Саша перестал стесняться девушки, перестал мямлить в разговорах с ней. Они часами напролёт болтали, гуляя по Москве, сидя за столиком в кафе с лимонадом и пирожным «картошка» с зелёным завитком крема.
Всё это Александр прокручивал сейчас в своей памяти, бодрым шагом идя по заснеженному солнечному городу.
Придя в общежитие МГПИ и аккуратно заглянув от двери, он с радостью увидел, что на проходной дежурит Баба Лида, она же в личном общении ТетьЛида, гроза ухажёров и любительница научной фантастики. Именно на этой почве Александр и завоевал её расположение и обрёл невиданные для прочих возможности по посещению общежития. Значит, можно будет зайти самому, а не просить кого-нибудь из девчонок позвать Лизу.