- Не начинай, Халед, - посоветовал он. - Может скверно закончится. Сомневаюсь, что ты звал меня во дворец, чтобы устраивать распри между нами.
- Я всего лишь пошутил, брат, - улыбнулся Халед, но ехидство из голоса не пропало.
- Это плохая шутка. Но даже если и так. В Ордене этому мальчику будет лучше, чем… здесь, - скривился он, не желая снова озвучивать, где он его нашел, и не желая поддаваться на подначку брата.
Он вышел за дверь, вернувшись в свои покои, и закрыл ее за собой. Тревожить мальчишек на кровати он не стал. Он взял небольшую подушку, чтобы положить под голову и лег на ковре на полу.
***
- Дженсен….
Он проснулся от тихого шепота рядом и распахнул глаза.
- Ты чего?
Рядом сидел Али и смотрел как-то жалобно.
- В чем дело?
- Больно…
- Что? - Дженсен тут же всполошился.
- Живот болит.
- А он… часто болит? – припомнив, Дженсен понял, что это что-то новенькое.
- Иногда.
- Но почему?
- От голода.
- Подожди. Тебя что, не кормили?
- Редко. Меня редко… выпускали из покоев визиря, а он… приходил ночью…
Дженсен выругался и поднялся на ноги. Джаред спал возле окна на ковре. Покачав головой, молодой человек огляделся: еду им еще не приносили. Не испытывая мук совести, молодой человек прошел в покои Халеда. Тот спал, развалившись на кровати. Зато на столике стояло блюдо со сладостями и фруктами. Взяв его, Дженсен вернулся к Али.
- Давай ешь.
Мальчик тут же схватил персик и принялся жевать. А Дженсен начал обдумывать кровавые планы мести. Никогда при шейхе, как бы плохо ни было, наложников не морили голодом. А он ребенок…
Когда Али поел, Дженсен отправил его на тренировочную площадку - гулять и играть. Все равно ребенок уже проснулся и спать явно не хотел. Солнце еще не показалось из-за крыши и свежий воздух полезен всем без исключения. И скоро в Ордене его будет предостаточно. Дженсен не задумывался о том, хочет ли он, чтобы Али стал ассасином, но за год, проведенный в крепости, он убедился, что убийцы, которые его окружали, за исключением тех, кто пал однажды ночью от рук Гончих по приказу Сейида, были людьми более добрыми и благородными, чем знать в этом дворце.
Джаред проснулся спустя несколько часов. Мальчишек не было. Рядом с тем местом, где он спал, стояло блюдо с едой. Он поднялся, умылся, взял поднос и пошел на тренировочную площадку, где снова носились мальчишки. Точнее, Дженсен упражнялся - делал стойки и растяжки, а Али пытался за ним повторять. В слишком широких для него одеждах Халеда он выглядел смешно и нелепо, но он улыбался. И Дженсен улыбался, глядя на него. Джаред этому радовался.
Увидев, что Джаред вышел из покоев, Дженсен сел рядом с ним на ступени.
- Ты поздно вернулся, Сейид?
- Утром, - не стал скрывать Джаред, жуя виноград. Все персики, скорее всего, съел Али, Дженсен их ел не часто.
- Ты нашел, что искал?
- Нашел.
- Значит… - Дженсен даже обрадовался.
- Нет, - мотнул головой Джаред. - Это ничего не значит. Этого мало.
- Что же еще тебе нужно, Сейид?
- Мне нужно что-то более весомое, Дженсен. Например, признание.
- Признание? - переспросил Дженсен.
- Да. Признание из уст Назира, что отца отравил он.
Молодой человек хмыкнул:
- Назир трус и шакал. Сам он никогда не признается в том, что совершил.
Джаред глянул на него из-под ресниц:
- Ты ненавидишь его?
- Если твоего отца я боялся, то его да, его я ненавидел. Он калечил людей, – Дженсен вздохнул и взял в руки ветку винограда, но аппетита не было. Нахлынувшие воспоминания его отбивали. - Я уже рассказывал, что случалось после его визитов. Его боялись, потому что он походил на зверя, но никак не человека. А надо мной он любил издеваться. Сильно вредить боялся, я все же любимая игрушка шейха, но царапины, боль и унижения были всегда. Так что да, я ненавижу твоего брата лютой ненавистью и даже не буду за это просить прощения.
- Да я и не хочу, чтобы ты просил за это прощения, - как-то невесело хмыкнул Джаред. Он поставил поднос рядом и посмотрел на Али. - Когда мне было лет столько же, сколько ему, здесь все было по-другому. Даже несмотря на то, что я рос в этих стенах и выходить отсюда не мог. Мудрецы говорят, что время похоже на песок. Оно столь же быстро убегает и удержать его не в силах даже боги. Я понимаю, о чем ты говоришь. Назир всегда был таким. Но все слишком быстро изменилось. У Назира есть сторонники. Они - не помеха. Перестанут ею быть, если Назира не станет. Но мне нужно услышать, что это он отравил отца.
- Я могу помочь тебе, Сейид, - сказал Дженсен. - Возьми меня с собой и я заставлю Назира сказать правду.
Джаред с недоверием посмотрел на Дженсена, не особенно веря в то, что мальчишка сможет разговорить его хитрого брата.
- Дженсен, ты - ученик. И совсем недавно был его рабом. Это слишком плохая идея, чтобы я на нее согласился.
Дженсен посмотрел на валяющегося в песке, как птенец на солнышке, Али.
- Зато у меня есть весомый повод вызнать все, что нам нужно.
- Месть?
- Расплата. За себя, за Али. За жизнь, которую он устроил ребенку. Я справлюсь, Джаред.
- Не уверен… - покачал головой мужчина. - Он не воспримет тебя как угрозу.
- Или наоборот. Меня он не будет ожидать увидеть здесь.
- Он знает, что ты жив. Я уверен в этом.
- Но где-то далеко, в загадочном Ордене. Увидеть меня в стенах собственного дворца он не рассчитывает. Сейид, я хочу помочь.
Дженсен повернулся и посмотрел на него упрямо и спокойно.
Джаред в свою очередь также смотрел на него упрямо и спокойно. Предложение было разумным, но опасным. Джаред мог бы согласиться, будь Дженсен обученным ассасином, но тот был лишь учеником, начинающим учеником. Джаред не хотел рисковать. И потому лишь покачал головой в ответ.
***
Спустя несколько дней безрезультатных ночных и дневных бдений, Джаред понял, что идея Дженсена - не такая уж плохая. Иного выхода он просто не видел. Он пробовал отправлять Халеда, но разговор братьев все время сворачивал в разные стороны, обходя стороной разговоры об отце и его смерти. Лишь на вопрос Халеда о том, зачем Назир распродал чудесный гарем, тот ответил, что в его! дворце не место такому огромному количеству бездельников. Халед тогда удивился такому ответу, Джаред видел это, осторожно заглядывая в окно, но продолжать разговор не стал, да и Назир тут же принялся выпроваживать его из своих покоев.
Вернувшись в свои тайные комнаты, Джаред застал еще бодрствующего Дженсена.
- Хорошо, - сказал он. - Завтра ты пойдешь к Назиру. В своих черных одеждах. И попробуешь заставить его сказать правду.
- Не попробую, - тихо ответил Дженсен.
- Что? - не понял Джаред.
- Не попробую, Сейид. Я заставлю его сказать правду.
Джаред вскинул брови, но лишь кивнул. Что ж, пусть попробует.
Следующей ночью Дженсен уложил Али, сказав, что ненадолго уйдет и чтобы мальчик ни в коем случае не выходил за пределы комнат. Но уходя, мужчины дождались, пока он уснет, и заперли все двери. Ребенок есть ребенок, и они предпочли подстраховаться.
До покоев Назира они шли в полном молчании. Джареду хотелось дать Дженсену совет, что и как делать, но стеклянные глаза молодого ученика выдавали сосредоточенность.
- Я буду рядом, – прошептал мужчина и скрылся.
Он понимал, что Дженсену нужно одному все сделать. Иначе он будет нервничать, и идея может провалиться.
- Хорошо, - прошептал в ответ Дженсен и скользнул в коридор, где по бокам от дверей стояли стражи.
Охрана проблем не доставила: Дженсен взял у Джареда несколько игл, смазанных сильнейшим снотворным, и те не успели издать ни звука, как упали замертво прямо в коридоре. Их надо было бы спрятать, но времени и желания делать это не было. Все равно у него не так много минут или часов в запасе.
Назир спал в постели в ярком шелковом халате. В комнате горело несколько лампад, что придавало помещению очертания сказочного дома. Но Дженсен их погасил. А затем достал новые иглы, с парализующим ядом.