– Глупые, неразумные сестры! Ваш Фиолетовый замок словно вымер. Цветы вянут, потому что больше никто не разговаривает с ними. Рыбки в хрустальном бассейне дремлют на дне, потому что никто с ними не играет. Даже слугам надоело бездельничать, и они целыми днями гадают, когда же появятся их госпожи. Возвращайтесь домой, где все вас ждут. Лучшие рыцари королевства мечтают предложить вам руку и сердце. Кто мог подумать, что вы отправитесь в этот скучный мир, к грубым и нелепым людям! Мне пришлось долго разыскивать вас. Даже мне, своей старшей сестре, вы не пожелали открыться. Вы влюбились в человека. Какой позор!
Голубоглазая сестра виновато сказала:
– Невозможно было в него не влюбиться!
– Зачем вы направили магическое зеркало на эту бестолковую страну людей?
Сестры оправдывались, перебивая друг друга.
– Он прекраснее всех принцев и рыцарей нашего края…
– Он такой несчастный…
– У него злая и безобразная жена. Когда я его заметила…
– Я первая его заметила!
– А я первая его полюбила!
– Правда у него есть дети…
– Это даже как-то странно ведь он еще так молод, а дети всегда старят!
– Ну, ничего, дети очень милы, мы с ними даже подружились. В конце концов, малышей можно забрать к нам. Им понравится в Фиолетовом замке.
– И когда он выберет кого-нибудь из нас…
– Да как вам пришло в голову так преобразиться? – спросила старшая сестра.
– Мы услышали, что детям хотят взять няню, и тоже явились в качестве претенденток, но его гадкая жена нам сразу отказала. Тогда мы решили, что ей подойдет только немолодая и некрасивая няня. Поскольку мы никак не могли решить, кому взять на себя эту роль, пришлось превращаться вдвоем.
–Я даю вам неделю сроку. А потом возвращайтесь домой, вдвоем или с кем-нибудь там еще. Иначе придется вернуть вас силой. Хотя я заранее уверена, что у вас ничего не получится.
– Только неделя! – разочарованно протянула голубоглазая сестра.
– Целая неделя! – поправила ее зеленоглазая. – За это время мы все успеем.
– Если ты не наделаешь глупостей!..
– Если ты не будешь мне мешать!..
Сестры еще бы долго препирались, но тут одна из двойняшек вспомнила, что с них никто не снимал обязанностей няни. Старшая сестра хлопнула в ладоши, и снова появилась Клара Рудольфовна.
Ленька сумел опередить ее. Он успел вовремя, а чужая няня его отлучки даже не заметила. В течение дня он наблюдал за Кларой Рудольфовной и пытался понять, что она собирается предпринять. Ленька был бы не прочь отправиться вместе с папой в волшебное королевство, но что-то подсказывало ему, что этого делать не следует. Закончился еще один день, потом еще один, однако ничего необычного больше не происходило.
В субботу вся семья собралась за ужином. Почти каждый раз, когда родители оказывались за одним столом, они начинали ссориться. Дети давно к этому привыкли и не обращали внимания на всякие неприятные слова, которыми обменивались взрослые.
На десерт был обожаемый Ленькой вафельный торт, покрытый глянцевым шоколадным панцирем, щедро усыпанный орехами и благоухающий ванилью. Но папа его так и не попробовал. В ответ на очередную мамину реплику он выскочил из-за стола и выбежал за дверь. Мама и бровью не повела. Спокойно доела свою порцию и тоже удалилась из кухни. Очень скоро вернулась в строгом черном костюме и сказала, что уходит по делам. Дети с Кларой Рудольфовной остались на кухне одни. В тишине не спеша допили чай. Потом Клара Рудольфовна помыла посуду, выплеснула из чайника остатки заварки и принялась заново заваривать чай. Смешала чаинки из нескольких коробочек, разыскала в шкафчике мяту, душицу и еще какую-то травку, похожую на мяту, название которой Ленька никак не мог запомнить.
Ленька залюбовался, как плавно двигались ее руки с длинными тонкими пальцами. Между тем Лиза, которая уже заскучала, принялась исподтишка подталкивать его. Ленька, разумеется, не остался в долгу, и няня отправила детей смотреть телевизор. А сама поставила дымящуюся травяным паром чашку на лаковый поднос и тоже покинула кухню. Направилась она не в гостиную с галдящим телевизором, а в холл, где на диване, уткнувшись в кожаную подушку, устроился разобиженный папа. Ленька убедился в этом, прокравшись в холл и присев за большим креслом, которое надежно укрыло его.
Клара Рудольфовна поставила поднос с чашкой на столик возле дивана, а сама опустилась на козетку рядом. Ленька пытался понять, о чем говорят папа и няня, но они разговаривали так тихо, что он ничего не мог расслышать. Только заметил, как няня гладила папу по руке. В общем, ничего интересного.
Ленька потихоньку выбрался из своего укрытия и отправился к телевизору.
Ночью Леньку разбудила гроза. Лиза, как всегда, безмятежно посапывала. Он подошел к окну и приподнял тяжелую штору. На улице снова лил проливной дождь, небо пересекали быстрые молнии. Ленька подивился, как могли Лиза и Клара Рудольфовна спать при таком шуме. Впрочем, няня явно не спала. Когда он украдкой заглянул за ширму, постель оказалась пустой.
Ленька вышел из детской в темный коридор, который то и дело освещался молниями, долетавшими из распахнутых дверей комнат. В самом конце коридора появилась фигура в пышных белых одеждах – одна из двойняшек. Легкая ткань вздымалась и шевелилась будто щупальца медузы. Расшитые блестящими камешками туфли неслышно ступали по паркету. Ленька прижался к стенке в коридорной нише, и двойняшка прошла мимо, не заметив его. Невозможно было различить, которая это из сестер. В ее глазах отражались вспышки молний, а волосы казались то золотистыми, то медными, то совсем темными.
Ленька на цыпочках следовал за ней. Вот она распахнула окно в гостиной, и в комнату ворвался сырой ветер. Двойняшка подняла руки и через мгновение исчезла. Мелькнули еще два силуэта – мужской и женский – и тоже растворились в воздухе. Ленька подбежал поближе, но ветер уже с треском захлопнул окно. Его заклинило намертво, и бесполезно было пытаться открыть створки. Почти сразу гроза стала затихать. Еще несколько прощальных всполохов, приглушенное ворчание, и наступил долгожданный покой, нарушаемый только шорохом дождя.