- Алла Захаровна, можно я прочту свою работу? – тянет руку Кира и бросает на нашу парту короткий взгляд.
- Риточка, ты не будешь возражать? – спрашивает учительница.
Рита, закусив губу, молча, качает головой и меняется с подругой местами.
- Где она тебе перешла дорогу? – спрашиваю я у Марины. Она слегка хмурит идеально нарисованные брови. Куда делись ее, перестали расти?
- Лапик? – она небрежно пожимает плечами, – терпеть не могу, строит из себя всю такую святую. Фу, а как она одевается, что с ее вкусом? Он умер? В общем, она меня раздражает.
Я поворачиваю голову и смотрю на Читу, она снова уткнута в свою тетрадь. В моей голове возникает план, и я уже сейчас знаю, что пожалею о нем. Но уже не думая, поворачиваюсь к Марине и говорю:
- Это она.
- Что она? – Власова бросает на Читу взгляд.
- Она моя девушка. Мы встречаемся.
- Лапушка?! – изумляется искренне Марина, и потому у нее выходит громко. Черт, мне смешно, никогда не видел в своей жизни, чтобы цвет лица менялся, словно хамелеон. Сначала сумасшедшая бледность, затем гневно красный, а потом чуть ли не зеленый. В классе становится тихо, и все взоры обращены к нам. Я поворачиваю голову и встречаю недоумение в серых глазах. Однако, Чита сразу же отводит глаза.
- Мариночка, тебе плохо? – спрашивает обеспокоено Алла Захаровна.
- Нет, нет, все хорошо. Извините, – деланно улыбается Марина. Некоторое время мы сидим, молча, слушая Киру, которая дочитывает свое эссе. Я вижу, что моя соседка просто кипит от гнева. А я чувствую реальное облегчение, освобождение от этого навязчивого внимания. Интересно согласится Чита играть в эту игру. Как бы не было, ей лучше узнать все от меня, хотя не думаю, чтобы Власова распространила сама эту новость. И, да, Чита будет в бешенстве. И я хочу посмотреть на это.
На протяжении пяти перемен Чита исчезает, и я не успеваю ее перехватить. Марина все пять уроков не отстает от меня, шепчет всякую херню на ухо. Вот звенит звонок с шестого урока, я поднимаюсь с места, но учитель меня окликает и просит подойти, чтобы отдать листок с самостоятельной, которую мы вчера писали. Пока он мне указывает на ошибки класс пустеет. Когда я выхожу, то обнаруживаю поджидающую Марину.
- Пойдем, мой маленький развратник, м? – сладко говорит она.
Я развратник? Серьезно? Я приподнимаю одну бровь.
- Я спешу, – говорю я, и смотрю по сторонам, но Читы и след простыл.
- К ней? – презрительно фыркает Марина.
- Ага, к ней, – не отрицаю я.
- Что тебе может дать византийская девственница?
Это меня удивляет, в семнадцать, или уже может восемнадцать лет, и чтоб не было секса. Хотя Власова может нести всякую чушь, ведь я вчера отчетливо слышал, что у Читы был «парень-козел».
- Ты свечку держала? – иронично интересуюсь я.
- Об этом все знают…постой, вы что переспали?!
Я лишь, молча ухмыляясь, качаю головой и обхожу девушку с перекошенным, но красивым лицом.
В столовой я нахожу за столиком лишь Киру и ее парня.
- Где твоя подружка? - спрашиваю я и здороваюсь за руку с Максом.
- А, что извиниться надумал? – вскидывает лениво брови Кира.
- Надо с ней поговорить, – я слегка хмурю брови.
- О чем?
- О хлебе.
- Поговори с Власовой. Если ты не заметил, Рита не разговаривает с тобой. Потому что ты придурок.
Заметил. Я смотрю на Максима, он глубоко выдыхает.
- Она в библиотеке, – говорит он.
- Эй, – Кира шлепает его по плечу,– ты за кого?
- Где? – тем временем удивляюсь я.
- В библиотеке, - повторяет уже Кира, – это такая штука, где много книг и библиотекарь.
- Спасибо, кэп, – бросаю я и выхожу. Ловлю первого попавшегося малявку и спрашиваю, где у них тут библиотека. Он явно удивлен моему вопросу, но показывает направление.
И так, когда я ступаю туда, куда не должна ступать нога нормального человека, то удивленно озаряюсь. В этом лицеи можно есть в библиотеке в обнимку с книгой. Просто пушка. Здесь от силы человек семь – десять и в большинстве своем, они сидят с книгами, засовывая в рот еду. В самом дальнем углу я вижу Читу. Она сидит с каким-то мудаком, вроде это она ему вчера улыбалась в коридоре. У него на затылке хвост. Как у коня. И какого черта она здесь с ним делает? Они вместе? Что за…
Я засовываю руки в карманы джинсов, и неспешна, подхожу к ним. Они так увлечены беседой, что не замечают меня.
- Приятного аппетита, – говорю я очень-очень вежливо. Чита вздрагивает и поднимает удивленные глаза на меня.
- Спасибо, – говорит Конь и улыбается. Мне хочется дать ему в рожу.
- Чита, нужно поговорить, – обращаюсь я к ней. Рита начинает ковырять в своей тарелке.
- Я мешаю? – спрашивает Конь.
- Да, – говорю я.
- Нет, – в унисон произносит Чита. Мы смотрим друг другу в глаза. Что-то словно пронзает меня. Ток? Что за бред? Я перевожу взгляд на Коня, он с любопытством наблюдает за нами. Желание дать ему в рожу растет. Но вместо этого я наклоняюсь к Чите.
- Ты ведь не хочешь, чтобы я при всех описывал нашу совместную жизнь со всеми интересными деталями, м?
Она гневно смотрит на меня, резко хватает меня за запястье. Поворачивается к Коню:
- Извини, Рома, я сейчас.
Она меня тащит за собой, я ухмыляюсь и тоже поворачиваюсь к нему:
- Не жди ее, Рома, она не придет.
Когда мы выходим, она выпускает мою руку встает передо мной, скрещивая руки под грудью. Она явно в гневе, а еще даже не знает главного.
- Что тебе нужно от меня? – сквозь зубы говорит она, – у меня жизнь и так не сахар! Хватит ее портить ещё больше! Ясно? Не подходи ко мне, не говори со мной! От-ва-ли, – на последнем слове на трех слогах она мне три раза показывает средний палец, чем жутко смешит меня. Иногда за такой жест я ломал палец храбрецам. Но Чита, до того великолепна в гневе, что я просто ей любуюсь, слегка склонив голову.
- Окей, – усмехаюсь я, скользя взглядом вверх-вниз по ней.
- Вот и хорошо, – недоверчиво смотрит она на меня. Выдыхает и разворачивается, чтобы вернутся в библиотеку.
- Только одна проблема, – продолжаю я, и она замирает, – мы с тобой встречаемся, и об этом скоро будут знать все. Я позабочусь об этом.
Маргарита
Что, что!? Он в своем уме? Что он только что сказал? Мне даже как-то стало трудно дышать. Он смеется надо мной? Играет?
- Ты шутишь? – пораженно смотрю я на него. Но он явно не шутит, хотя, кривая улыбка касается его губ.
- Мы встречаемся, так я сказал Марине.
-Власовой? Что? Зачем? – я не знаю, что и думать. Он слегка озадачено смотрит на меня, что-то обдумывая.
- Пойдем, – он берет меня за руку, я тут же ощущаю приятную теплую волну. Ну, почему я так странно реагирую на него?
- Куда? – я поднимаю на него глаза и делаю маленький шаг назад, но он не отпускает мою руку.
- Спокойно, мужчина ребенка не обидит, – усмехается он и тянет за собой к выходу по школе, приковывая любопытные взгляды.
Мы выходим во двор, заворачивает за угол, здесь находится пристройка, мы проходим и ее. Наконец, останавливаемся. Здесь никого нет, только забор, и за ним поле и рощица. Это противоположная сторона от входа. Я поднимаю глаза на Микаэля. Он внимательно смотрит мне в лицо. Мое сердце начинает набирать ритм и мне тяжело не то, что дышать, а даже сглатывать.
- Зачем ты это сказал? – чудом удается мне произнести.
- Ну, она мне надоела, лезла постоянно целоваться, – он переводит взгляд на мои губы, - и не хотела отваливать. Вот я и сказал, что мы с тобой встречаемся.
- Ты придурок, – говорю я, – вот причина нашего расставания. Официально, – я пытаюсь его обойти, но он делает ловушку, расставив руки по обе стороны от меня.
- Так не пойдет, – тихо говорит он, так близко, что я чувствую его дыхание на лице, – у нас отношения.