- А ты? – оживает Микаэл
- Что я?
- Ты в диком восторге от меня? М? – он изгибает бровь, и это делает его очень сексуальным. Но я заставляю все мысли приостановиться. Это недопустимо в нашей ситуации.
- Да, мечтай, – я складываю руки на груди, возможно и так, но ему это знать не обязательно.
- То есть, чтобы ты была моей девушкой, я должен играть с маленьким засранцем?
- Именно, и не только в футбол.
- Окей, но иногда.
- Но чаще будешь, чем не будешь.
- Договорились, – говорит он, и пожимает мою руку. Я чувствую его тепло и грубость кожи, словно легкий разряд тока, заставляет меня отдернуть руку, а Микаэля задумчиво склонить голову на бок и внимательно посмотреть на меня. Интересно он это чувствует?
- Поехали, – говорит он и встает, – мне ещё беседку чинить.
- Я ещё здесь останусь.
- Нет, – говорит он уверенно, – вместе приехали, вместе уедим.
- Ещё кое-что, – задумчиво говорю я, наблюдая, как он склоняется за велосипедом, он застывает и смотрит на меня, – что вы делали с Мариной перед столовой…хочешь, можешь не отвечать.
Он смеется, а я начинаю краснеть. Вот и надо оно мне? Ляпнула, так ляпнула.
- Давай сделаем вид, что этого вопроса не было, – смущенно бормочу я.
- О, нет, – он кривит губы в ухмылке, – я его определенно слышал.
Я встаю и устраиваюсь на велосипеде.
- Ты много об этом думала, а Чита? – он наклоняется к моему уху, так что от его дыхания у меня вся кожа покрывается гуськом.
- Н-не л-лсти с-себе, – удается мне выговорить. Он отталкивается, и мы начинаем движение.
- Ты все ещё думаешь об этом? – спрашивает он, после минутного молчания. Да, естественно, да!
- Нет, – мои щеки предательски вспыхивают, хорошо он сзади и не видит этого.
- То, чем мы занимались не для ушей такой хорошей девочки, как ты, – говорит он, опять после некоторого молчания. А мне в голову пришли все образы того, что не должна слышать хорошая девочка. И на какое-то мгновенье мне даже жаль Артема. Хотя, какой Артем, когда сзади тебя рулит твоим велосипедом такой парень как Микаэл. Ох, чувствую, я ещё очень пожалею о нашем союзе.
Когда мы подъезжаем к воротам, то я замечаю розовую ауди. Это моя тетя. Боже, как я могла забыть? Ведь завтра день памяти мамы. Когда мы слазаем с велосипеда, Микаэл с любопытством оглядывает машину и потом смотрит на меня.
- Серьезно, розовый? – спрашивает он.
- А что, розовый уже не в моде? – моя тетя стоит в калитке и смотрит на нас. Она такая же необыкновенно красивая, как мама: светлые волосы обрамляют слегка вытянутое лицо, выразительные дымчато - голубые глаза с веселыми чертиками никуда не делись. Она словно идеальное изваяние женщины. Света, мамина сестра близняка. Она работала актрисой в Москве и у нас появляется два раза в год, первый - Новый год, второй – день памяти мамы. Но мы часто общались через интернет.
– Ну, - говорит она, – ты не хочешь обнять меня, племяш?
Я послушно обнимаю и целую ее, утопая в запахе "Dolce&Gabbana".
- А кто этот красавчик? – вновь обращает свое внимание на Микаэля Света, он слегка кривит губы в улыбке и протягивает руку.
- Малолетный преступник, – говорит он и смотрит на нее, затем на меня. Сравнивает. И я явно проигрываю по всем очкам. У Светы взлетают брови к небу. Хорошо, не так далеко, но она удивлена.
- Это Микаэл, – говорю я, – наш..эм..знакомый, – я выразительно смотрю на парня. Моего парня. Хорошо, как бы моего парня. Все равно нужно к этому привыкнуть.
- О, чудно, – бросает тетя, - весело вы тут живете.
Позже, когда Микаэл уходит чинить беседку, мы с тетей идем пить чай. Она внимательно меня разглядывает.
- Как твои дела? – спрашивает Света и грациозно закидывает ногу на ногу, как умеют только актрисы. Подозреваю, что им преподают целый курс на эту тему.
- Все хорошо, я ведь писала тебе, что Артем меня бросил, больше нечего значительного не произошло.
- Стоп – стоп – стоп, – моя тетя слегка прищуривает свои идеально накрашенные глаза - ты не забыла нечего? Например, о сексуальном брюнете 180 ростом? Он, словно вылез из боевика о плохом парне спасающем мир…Что он тут делает?
- Я думаю, тебе лучше спросит у папы.
- Ты ведь знаешь, мы с ним никогда не находим общий язык.
Это правда, насколько мама любила и гармонировала с папой, настолько папа и тетя не могли найти общий язык.
- Где мама и мой маленький сорванец? – спрашивает тетя переведя тему.
- Не знаю, – я смотрю на часы, и правда бабушка должна была уже приехать, – на работе завал, не хватает официантов , а ты знаешь как бабушка щепетильна в подборе персонала.
- Да уж, – хмыкает Света, в общем-то, с бабушкой, то есть со своей матерью, они тоже не очень ладили.
И в следующую минуту, мы слышим топот ног и в кухню вбегает Алешка, а следом заходит бабушка.
- Рита-а-а! Я сегодня плыл! Сам! – кричит он так, словно мне стукнуло девяносто, и мой слух резко меня покинул.
- Вот это да, – искренне рада я за него, и треплю его по голове, – смотри кто у нас, – я его разворачиваю. Лешка две секунды смотрит на тетю, потом кидается к ней обнимает и целует.
- Светлана, – бабушка и тетя тоже обмениваются поцелуями. Сдержано и вежливо.
- Я скучала, мама, – говорит Света, касаясь лица бабушки. Последняя улыбается и отходит от дочери. Мгновенье и я успеваю заметить боль в глазах тети, но в следующее мгновенье лицо не выдает ее. Моя тетя хорошая актриса.
- Что за парень живет в вашем доме? – спрашивает Света. Вот дался ей Микаэл! Стоп. Почему это меня так возмущает. Это ведь нормально.
- Юрий хочет восстановить программу.
- Ту, что они затевали с Лилей?
- Именно.
- Боже, он действительно малолетний преступник? – ужасается Света.
- Ну, ему почти восемнадцать, – бормочу я – так что он взрослый преступник…
- Кто летний преступник? – удивленно спрашивает Алешка, я его сажаю себе на колени.
- Никто, тетя путает, – говорит бабушка.
- Как ты это допустила? У вас дома ребенок и Рита, – похоже « программа» не впечатляет Свету.
- Это дом Юры и он уверен в парне. Я ему доверяю.
- Да это хрен бескостный, как же…
- Светлана! - нахмурилась бабушка и посмотрела на нас с Алешкой, – пойдем, выйдем и поговорим о поведении в присутствии племянников.
- Мааам, мне не пять лет, – говорит Света, но идет следом за бабушкой. И так каждый раз.
- А кто такой хрен? – спрашивает у меня Алешка. Ну, спасибо, тетя.
- Это очень плохое слово, – говорю я, – никогда его не говори, это очень расстроит папу, меня и бабушку.
- Но тетя Света…
- Она взрослая, – говорю я, – и иногда она забывает, что нельзя, и говорит плохие слова. Видимо дед Мороз не принесет ей подарка в этом году.
- Деда Мороза нет, – уверенно говорит Алешка. Он верит в эльфов, фей, в кого угодно, но только не Деда Мороза, поскольку он каждый год узнавал под бородой и красным колпаком папу.
- Ну в таком случае папа, папа не принесет ей подарок.
- Это плохо, – решает Лешка.
- Именно, – соглашаюсь я и целую братика в щечку, которого невозможно не любить, – знаешь что?
- Что?
- Я попросила Микаэля с тобой поиграть.
- В солдатики? – недоверчиво смотрит брат на меня.
- Да-да, и не только.
- И в машинки? – еще не верит Лешка.
- Во все-все, – говорю я и встаю, я так и не переоделась со школы.
- Не правда, – говорит Алешка.
- Правда, милый. Так что ты его проси, и увидишь, он с удовольствием согласится.
- Здорово!
- Ну да, – довольно хмыкаю я и треплю братика за волосы, попутно думая о том, какого касаться волос Микаэля.
Микаэл.
Я заканчиваю со стенкой беседки, и ко мне подходит мой смотритель. Хмуро оглядывает мою работу. У этого парня явно проблемы с настроением или жизнью вообще. Мне тяжело представить, что он умеет улыбаться. Если он попробует, кажется, его рожа треснет.