Я хотела, чтобы муж первым рассказал про долг, объяснился, но минуты тянулись, а любимый до сих пор молчал, будто думал, что проблемы рассосутся сами по себе. В общем-то, в этом он весь. Когда брали кредит на дом, тоже твердил, что все будет нормально, не думал совсем, как и чем станем отдавать долг, если один из нас потеряет работу. Или если не сумеем зарабатывать больше. Изначально я всегда интересовалась, а потом как-то закрутилось: ремонт, подарки, рестораны, машина… Миша сумел убедить меня, что его повысили на работе и теперь у нас никогда не будет проблем, вот я и расслабилась. Перестала лезть в финансовые вопросы. Видимо, зря.
— Ты хоть понимаешь, что у нас теперь крупные неприятности? — сказала со вздохом.
— Да ну объясни ты, что произошло? — взорвался Миша.
Он будто не понимал, но я видела в глубине его карих глаз неконтролируемую тревогу.
— А ты сам разве не понимаешь? — кажется, я стала понимать, в чем дело: — Или у нас не одна проблема и ты боишься ошибиться?
— Ну что ты заладила: «проблемы, неприятности…» Так, мелкие недоразумения.
— Мелкие недоразумения… — на автомате повторила я, — Миш, долги в миллион долларов нельзя назвать мелкими. Когда ты уже поймешь, что мы в полной заднице!
Муж закатил глаза и громко цокнул языком, будто я несу бред. Он что, реально не осознает весь масштаб катастрофы? Судя по его расслабленному виду — нет. Легкая паника все еще плескалась в глазах, но не более того.
— Нам теперь придется продать и дом, и твою драгоценную машину, чтобы вернуть хоть часть денег заемщику. Иначе…
А вот теперь мужа прорвало:
— Что иначе? — он не дал мне закончить и начал орать, как сумасшедший: — Вик, вот серьезно, ты нормальная? Я ни за что не дам согласие на продажу, это сумасшествие. Да и потом, ничего не надо возвращать, поверь мне, все под контролем.
— Ты понимаешь, что с заемщиком шутки плохи и нам в любом случае…
— С кем, с Литвиновым? — Миша дико заржал, сбивая меня с толку. — Ой, не могу… Да он же лох лохом, ничего мне не сделает, кишка тонка!
От такой наглой самоуверенности я растерялась, не нашла, что ответить. Интересно, мы сейчас говорим об одном и том же Литвинове? Мне как-то не показался он мирной овечкой.
— Все, что он может это — нажаловаться бабе, собственно, что и сделал. Ох, Игнатушка, как был никчемным пацаном, так им и остался. Вик, он тряпка, им все пользовались и пользуются до сих пор.
Нет, мы, однозначно, говорим сейчас о разных мужчинах! Или Миша прав и Игнат крут только при хрупких девушках, потому что они не способны дать отпор? Мне было сложно судить, ведь видела мужчину впервые и реально не знаю, на что тот способен. Но могу ли верить на слово мужу? Он ведь так и не сказал, куда на самом деле ушел миллион.
— Да он в люди-то выбился благодаря нам с пацанами, не зря гоняли его в детстве.
Пока все оправдания тянули на троечку с минусом. Наивно полагать, что человек не меняется со школы.
— Миш, он ведь мстит тебе, — я все думала, как бы помягче преподнести мужу требование Литвинова, но так и не решилась сказать в итоге. — Похитил меня, напугал до чертиков, дал три дня на… в общем, потребовал немедленно вернуть ему деньги. Какая кошка между вами пробежала?
Муж ошарашено смотрел на меня, видимо, слова о похищении выбили его из привычной колеи. Он вдруг подскочил со стула и громко ударил кулаком о столешницу.
— Вот падла хитрожопая, — Миша не стеснялся в выражениях. — Я же говорил тебе, Игнат трус, только и может, что запугивать девушек. Ну, ничего, он у меня еще попляшет, вот увидишь. Я этого так просто не оставлю!
На его лице заходили желваки, выдавая взвинченное состояние, лицо покраснело, стало цветом вареного рака. Я все время наблюдала за сменой эмоций мужа и пришла к выводу, что он, все-таки, тайно боится Литвинова. А вот признаться самому себе боится.
— Миш… скажи честно, куда ты потратил деньги?
Я очень опасалась услышать ответ, каким бы он ни был. Сумма то космическая, даже не знаю, куда ее можно растрынькать?
— Куда? — закричал он, взмахивая руками. — На нас, на дом, на машины и прочие удовольствия. Куда же еще?!
Я практически всегда знала, когда он врет, а когда говорит правду. Вроде бы, он не лгал сейчас, но…
— Миллион? Я видела расписки и знаю общую сумму долга.
— А ты даты смотрела тех расписок? — упрекнул. — Все ушло постепенно, дорогая, красивая жизнь требует огромных вложений!
Он так говорил, словно упрекает меня в том, что ему пришлось брать деньги у Литвинова. Только правда заключается в том, что я их никогда не просила!