Поставив ногу на драконье крыло, Стёпка оглянулся на Глуксу.
— Я тута остаюсь, — сразу категорически заявил тот. — Налетался ужо по самую маковку.
— Да я тебя и не зову. Мы сами справимся, — Стёпка и в самом деле не хотел брать его с собой, понимая, что в случае чего юный чародей, даже столь многообещающий, вряд ли сможет противостоять на равных опытным магам и оркимагам. — Я о другом спросит хотел. Скажи, когда дракон становится большим, ты силу тянешь или отдаешь?
— И так и этак, — шмыгнул носом Глукса. — Сила ить разная быват. Ту, что в гром уходит и в холод, я в себя тяну. А ту, которая дракону нужна — отдаю. Почто тебе энто знать?
— Почто-почто… Вот когда у Дрэги дети появятся, тогда и узнаешь. Смакла тебе скажет.
— А-а-а, — не удивился Глукса. — Мы с ним об том уже сговорилися. Я ему помогать буду.
— А если дракончиков несколько будет, хватит у тебя силы? Сразу на всех?
Глукса пожал худенькими плечами:
— Поди хватит. Энто ж ещё когда они народятся. Я к тому времени обучусь.
— Вот и славно. Ну, бывай, чародей. Мы-то с Ванесом, может, уже и не вернёмся. Приглядывай тут за Смаклой.
— А как жеж, пригляжу. Прощевайте, тады!
Стёпка вытащил из кармана магическую линзу:
— Вот. Это тебе подарок на память, чтобы нас не забывал. Может, когда пригодится.
— Я об вас и без того не забуду, — смутился гоблин, которого подарками до сей поры не слишком баловали. — Благодарствуем, ага.
Стёпка не слишком ловко вскарабкался на дракона, который и в самом деле стал чересчур большим. Ванька, пыхтя и оскальзываясь на крыле, лез следом.
— Все сели? — спросил чуть погодя Стёпка и сам же ответил: — Все.
Потом посмотрел вниз, поймал внимательные взгляды Купыри и Шкворчака, кивнул:
— Счастливо оставаться.
— Полагаешь, не вернётесь?
Стёпка пожал плечами:
— Не знаю. Если всё получится, то, наверное, не вернёмся. И… спасибо за всё! Поехали, дракончий!
И Ванька за спиной испуганно ахнул, когда земля резко провалилась вниз. А ведь мог бы уже и привыкнуть.
Взлетевший дракон развернулся, завалившись на левое крыло, так что в животе стало щекотно, и Стёпка, глянув вниз, успел увидеть всех, кто стоял у ворот: Глуксу, с запрокинутым и, вроде бы, виноватым лицом, серьёзного Купырю, что-то втолковывающего Шкворчаку, очарованных зевак и, чуть поодаль, княжьих ближников, почему-то суетящихся и вовсю размахивающих руками. Видимо, взлёт огромного и несомненно очень тяжелого зверя с места и без разбега впечатлил даже обычно невозмутимых телохранителей.
— Прощайте! — крикнул им всем Стёпка, помахав в ответ.
Он не знал, что в толпе у ворот стоял сейчас и тот весский маг, которого он мог видеть мельком в Усть-Лишае, а совсем недавно и в Предмостье, и рука которого как раз и толкнула его на Ваньку перед выстрелами убийц. Он этого не знал, а если бы и знал, возвращаться бы уже не захотел, потому что впереди ждали его дела более серьёзные и важные, намного более важные, чем месть за неудавшееся покушение.
А маг пристально смотрел вслед улетающим на чудовищном драконе отрокам и задумчиво покусывал губу. Ты глянь, как предсказал Благояр, так и получилось. Напрасно спорили с ним, напрасно перечили. А он прав оказался: демоны неуязвимы. Без доспеха, без шеломов, а болты самострельные ровно от каменной стены отскочили. Однако же разозлили мы их, шибко разозлили. Теперь займётся ими кое-кто посильнее. А сейчас надо подумать над тем, как вырвать из лап вурдалачьей стражи этого недотёпу Кривеня, вот же угадали родители с имечком. Не ровён час сболтнёт лишнее! Не зря отраву с собой прихватил, как знал, что пригодится.
И маг спокойной походкой уверенного в себе человека шагнул в ворота, вежливо кивнув стражникам-вурдалакам.
Правильнее было бы, конечно, сразу направиться к тому шатру, в котором решалась судьба Таёжного княжества. Однако у Стёпки — и в первую очередь у гузгая — были другие планы.
Во-первых, догадываясь, что на драконе они с Ванесом летят, возможно, в последний раз, он разрешил себе не торопиться и растянуть удовольствие. Ощутить ещё раз в полной мере это восхитительное ощущение свободного парения над землёй, когда ты один на один с небом, когда хочется кричать и петь и когда все неприятности остались где-то позади. Заодно и замком с окрестностями на прощание полюбоваться…