В памяти этот странный показательный бой остался не целиком, а отдельными фрагментами, как, впрочем, это было и в Оркулане. Долго ему ещё будут потом вспоминаться в ночных кошмарах чёрные прорези шлемов, звон эклитаны, сталкивающиеся мечи, прыжки, после которых болят все сухожилия, скрежет стали о сталь, веер разлетающихся искр, снова шлемы, кружащиеся стены шатра, предательский песок под ногами и холодящее душу ощущение реально близкой на этот смерти…
Вскоре и второй неморок лишился сначала правой руки, а затем и левой. А когда он, безрукий и неловкий, попытался напоследок задавить демона своим весом, то выпал из боя насовсем в виде нескольких никак не соединённых друг с другом металлических обрубков.
Дум-дум-дум! Дум-дум-дум!
Теперь стало чуть легче. Третьего противника Стёпка завалил в подкате, рассёк ему, не ожидавшему такой подлянки, сразу обе ноги. Упавший навзничь был уже не страшен. Главное — от его меча подальше держаться, а то он, гад, так и норовит даже лёжа до противника дотянуться.
Последний неморок бился лучше всех. Он был почти равен гузгаю. И — такое впечатление — он умел думать. Он даже пытался хитрить. Но в итоге всё же пропустил коварный удар слева. И когда его шлем развалился наискось надвое, внутри обнаружилась настоящая живая голова со слегка испуганным лицом. Вот так фокус! Оказывается, среди немороков затесался зачем-то живой оркл. И он-таки действительно умел думать! Увидев его встрёпанную голову, кто-то вскрикнул, кто-то выругался… Опешивший на какой-то миг Степан останавливаться не пожелал и рубанул ещё пару раз. Для надёжности. Чтобы знали. Чтобы впечатлились. В итоге оркл остался стоять в доспехе, рассечённом насквозь во многих неудобных местах, но сам при этом совершенно целый и невредимый. Только слегка вспотевший. Видимо, вопреки уверениям, он всё же допускал, что разошедшийся демон его сейчас отправит к праотцам.
— Ду-дум! — стукнули по инерции зрители в последний раз.
Всё! Стёпка с трудом унял гузгая и, тяжело дыша, опустил руку с эклитаной. На этот раз он почти не пострадал, голова уцелела и синяков, похоже, будет всего парочка, особенно на бедре, которым он о край стола ударился. Сейчас бы чего-нибудь выпить. А Ванька уже стоял рядом с полным ковшом прохладного морса. Вот что значит настоящий друг.
Валяющийся на земле безногий неморок решил пырнуть слишком близко подошедшего отрока мечом, но вовремя свистнувшая эклитана прервала попытку в самом начале. А потом на всякий случай отрубила слишком живучей нежити ещё и голову, вернее, пустой шлем. Незадачливый оркл тем временем, чертыхаясь и скрежеща деталями, освобождался от изувеченного доспеха. Его командир, стиснув челюсти, оглядывал валяющиеся посреди шатра и всё ещё слабо подёргивающиеся запчасти нейтрализованных немороков. Блестела сталь на идеально ровных срезах, торчали из песка чудовищные мечи с намертво вцепившимися в них отрубленными руками. Гадёныш Г'Варт тоже смотрел на всё это застывшим взглядом. Видимо, только сейчас до оркимажика дошло, насколько демон сильнее и опытнее. Все остальные молчали, поражённые скоротечностью изначально, казалось бы, неравного поединка. А ведь действительно — весь бой уложился от силы в две минуты, если даже не меньше.
— Я уверен, что сиятельному князю ТАКОЙ меч не ну-ужен, — нарушил звенящую тишину скрипучий голос крон-магистра. Стёпка оглянулся. И почему это, интересно, господин Д'Варг такой весь из себя довольный? Его немороков только что нашинковали на запчасти, а он сидит, губы в улыбке кривит.
Крон-магистр, словно прочитав Стёпкины мысли, тут же пояснил:
— Демонская эклитана — не боевое оружие, а просто забавная игру-ушка. В настоящем сражении он совершенно бесполе-езен.
— Однако же, немороков он рубит изрядно, — не согласился князь.
— Немороки бывают ра-азные, — это уже кто-то другой заметил, кажется, крон-мейстер К'Санн. А рожу-то до чего недовольную скорчил, жалеет, наверное, что не сумел вовремя крон-магистра предупредить о вредности такого вот поединка с чересчур прытким демоном.
— Ванька, — прошептал Степан, облокачиваясь на плечо друга и делая вид, что совсем обессилел. — Посмотри осторожно, где Боеслав. Видишь его?
— Нет.
— А книга? Лежит на столе?
— И книги нет, — сквозь зубы ответил Ванька.
— Ура! У него получилось! — обрадовался Стёпка и припал наконец к ковшу. Пить хотелось страшно.