Отец-заклинатель понял его молчаливый протест правильно.
— Ты желаешь знать, зачем всё случилось и почему? Твоё право. Обещаю, что мы всё тебе поясним.
— Нет, — упрямо сказал Стёпка. — Я хочу, чтобы вы мне прямо сейчас объяснили, зачем отослали меня из замка искать Ваньку, если точно знали, что его искать не нужно.
Серафиан прокашлялся, сказал негромко:
— Никакой тайны в том нет. Мы отослали тебя нарочно, чтобы на время разлучить обе половинки демона и тем самым уберечь вас обоих от беды. Пока вы порознь, вам не может навредить ни один враг. А скажи я это тебе сразу — разве ж отправился бы ты, отрок, в своё путешествие? Разве ж решился бы на такое? Каюсь, одну ошибку мы… точнее, я… всё же допустили. Нам показалось поперву, что твой друг более решителен, а ты более спокоен и рассудителен. Потому и оставили в замке под присмотром именно его, дабы он не натворил каких непоправимых бед. Мда-а… А получается, что оставить надо было не его, а тебя, демон Стеслав. Наслышаны мы уже о твоих подвигах и свершениях. Вся тайга о том судачит. Крупно ошиблись мы с тобой, да кто ж знал! Да ты, я погляжу, и сам не шибко жалеешь, что по улусу две седьмицы шлындал из конца в конец.
Стёпка представил себе на миг, что ему пришлось бы всё это время просидеть безвылазно в замке, что ничего из случившегося с ним бы не произошло, и согласился с чародеем: да, он нисколько не жалел, он даже рад был, что Серафиан его обманул.
И тогда он просто сел на лавку рядом с гоблинами и стал ждать, что чародеи ему ещё скажут.
Отец-заклинатель усмехнулся, посмотрел на какие-то листы и спросил:
— Про Миряну я уже всё знаю. А вот о драконе верно ли мне донесли, али приукрасили чуток?
— А что вам о нём рассказали? — спросил Стёпка.
— Да будто бы демон на огромном драконе выучился летать и даже весичей тем драконом пугал и деревни разорять не позволял.
— Ну-у-у… Почти верно. Только не деревни, а одну деревню.
— И где же он? Можно на него взглянуть?
— Можно, — сказал Стёпка. — Он завтра вечером прилетит. Я его в тайгу отправил, чтобы он тут на глаза кому лишнему не попался.
— Дракон понимает весскую речь?
— Всё понимает, только говорить не может. Как собака.
Отец-заклинатель поднял брови, спросил удивлённо:
— Не хочешь ли ты сказать, что в твоём мире собаки столь же разумны, как и люди?
Стёпка засмеялся и замотал головой:
— Нет, это просто у нас так говорят. Ну, что собаки очень умные, только говорить не могут.
Чародеи переглянулись, обменялись безмолвно какими-то мыслями, опять уставились на Степана. Отец заклинатель сцепил сухие пальцы в замок, глянул на Стёпку с прищуром:
— Ведомо ли тебе, для какого свершения вы с твоим другом призваны были в наш мир?
Стёпка помотал головой:
— Не ведомо. Мне никто ничего не говорил.
— А сам ты догадаться неужто не сумел?
— Сам? — Стёпка замялся. Почему-то здесь, лицом к лицу с чародеями все разговоры о склодомасе вдруг показались ему чем-то несерьёзным, чем-то совершенно детским. Однако пересилил себя и решил ничего не скрывать. — Ну, весичи и оркимаги, кажется думают, что я должен отыскать жезл власти.
— И даже более того, — кивнул отец-заклинатель. — Они, похоже, уверены, что ты его уже отыскал и нынче нам его доставил. И не потому ли Никарий вновь решился на тебя напасть? Жаждал склодомасом завладеть.
Стёпка вспомнил, как незнакомец пытался сорвать с него котомку, и подумал, что, видимо, так оно и есть. Враги были уверены, что склодомас уже найден.
— Нет у меня склодомаса, — сказал Стёпка. — Я даже не знаю, где он и как его искать. И не хочу даже его искать. Мне уже рассказали, что это за жезл такой, и я думаю, что лучше будет, если его больше никто и никогда не найдёт.
— Твои бы слова да многим в уши, — вздохнул Серафиан. — Значит, склодомаса у тебя нет. Это и хорошо и плохо…
Дверь неслышно распахнулась, и вошёл Купыря, ведя за руку Ваньку. Сонный и взъерошенный Ванес оглядел всю компанию, похлопал слипающимися глазами и сказал без особой радости, просто и обычно:
— Привет, Стёпыч. Куда тебя черти унесли? Мне уже здесь надоедать начало, а тебя всё нет и нет. И с какого перепугу меня посреди ночи разбудили? Я только-только уснул.
Волосы у Ваньки со сна были растрёпаны, рубаха выбилась из штанов, но в целом потерянный и нашедшийся друг выглядел в полном порядке. А по его лоснящейся, слегка округлившейся физиономии нетрудно было догадаться, что он в последнее время не голодал и питался от души. И ещё он сейчас удивительно подходил под то описание Людоеда: «сам маленький, откормленный, что соседов боровок и волосья светлые кочкой на голове». Стёпка улыбнулся. Ну вот и всё. Он выручил Смаклу, отыскал Ваньку, в общем, исполнил всё, что хотел.