И крест деревянный под солнцем давно усох.
Я скоро собой пополню ряды невест,
Которым твоё отчаянье – едкий смог.
Которым твой взгляд насмешливый – сувенир,
И на груди, как ладанка, твой привет.
В цари из грязи, сказочников, задир…
А я тебе стану самым коротким «нет».
А я тебе стану самым коротким «да».
Корону на голову, скипетр в твою ладонь.
Сердце горячее – вот где твоя броня.
Дом мой – любое место, где я с тобой.
Богово богу, а мне бы к твоим плечам,
Под коркою льда биться в твоё окно.
И если просить стоит раз мелочах,
То стань мне Адамом.
Я – стану твоим ребром.
Я становлюсь Маяковским
Ритмом изломанным нервно чеканя шаг,
Я становлюсь Маяковским, моя душа.
Я становлюсь Маяковским, и не спеша
В небо черчу невесомейшую из лестниц.
По табуреткам к солнцу, к верёвке из
Самой прочнейшей из простыни на карниз,
И моя жизнь – коротенький эпикриз
Тому эпизоду, где всё-таки мы не вместе.
Мне каждый нерв готов показать язык,
Когда истерю – молча дают втык,
Я нахожу пальцем на ощупь стык
Наших с тобой последних прикосновений.
Вот ты – игла, заусенец, команда, шов,
Вроде был мальчик, а смотришь – уже большой,
Я как борзая, слово – уже готов
Не принимать самых простых решений.
Руки дрожат, разум теряет нить,
За облака из ваты прошу винить
Тех, кого сам однажды призвал любить
И рисовать звёзды, чертить скрижали.
Я вывожу древней вязью последний стих,
Я замолкаю, ветер давно утих,
Я подавляю даже невинный чих,
Лишь бы глаза твои взглядом меня искали.
Я не Маяковский, просто один из тех,
Кого Вы в прошедшей жизни наприручали.
Тони, мне больно
Тони, мой город болью не обесточен,
Солнце светит ярче, пожалуй, чем
Раньше светило. Больше не ставлю точки
И не решаю прочих чужих проблем.
Тони, я устаю так от этой жизни,
Где враг дороже, ближе любых друзей,
Где твоё сердце – это моя отчизна,
Где невозможно стать до конца твоей.
Тони, я задыхаюсь в пустой квартире,
Мой млечный путь выстелят твои фото.
Я улыбаюсь громко дряному миру,
Падая даже не с крыш, а с обычных полок.
Тони, я счастлива словом себя калечить,
Всё же не ты добиваешь меня безбожно.
Я бы поверила, может, что станет легче,
Вот только верить – тоже безумно сложно.
Тони, мне больно тебя отдавать другому,
Не помнящим дат, обычному человеку.
Я бы уже давно пожелала комы,
Но обещала остаться с тобой навеки.
Ты не читаешь письма, я не пишу их.
Город мой болью вовсе не обесточен.
Просто сквозь тело так и летают пули,
Просто я всё ещё ставлю большую точку.
Тони, пообещай мне, что станет проще.
А дальше что?
Я совсем не знаю, с чего начать,
И слова не идут на ум.
Ну допустим, поверю, что ты причал,
Состоящий из сотен лун.
Ну допустим, поверю, что ты мой щит,
Меч, копьё или что ещё…
Для тебя стану солнцем, что приручил.
Хорошо, ну а дальше что?
Я из другого теста
Нет, мальчик, я из другого теста,
Что мне твои пламенные объятия?
Я откровенно и пошло снимаю платье,
Чем интригую общественность, люд и прессу.
Мальчик – улыбка – словно – кинжал из ножен,
Руки твои измученные по телу.
Я бы тебе сегодня, конечно, спела,
Только ты выжат, выможден, обезвожен.
Мальчик, давай ты будешь молчать в подушку,
Пока со спины спускаюсь довольно низко.
Нет, я не бейба, детка и даже киска,
Мальчик, ты то, что сейчас мне безумно нужно.
За плечами
За плечами – горы проблем,
Невыясненных вопросов,
Незаконченных разговоров,
Белья, посуды.
Но когда ты звонишь, приходишь,
То все до смешного просто.
Я – твоя. И об этом жалеть
Никогда не буду.
И когда твои дети меня назовут тётей,
А мои сорванцы полюбят тебя как друга…
Я отправлю тебе письмо с игрушечным вертолетом:
«Мы с тобою смогли не потерять друг друга»
По колено
Я больше не сплю с телефоном в подушке,
Мне бредни любовные шепчут на ушко,
Мне дарят цветы и улыбки прохожие,
Совсем на тебя, мой родной, не похожие.
Ты локти кусай, только поаккуратней,
Бей стены, лежи в опустевшей кровати.
Я – бедная Маша, которой Мишутка
Сказал, что любовь просто глупая шутка.