– Зачем мы пошли по магазинам, если тебе плохо? – мрачно спросила Лета, перебирая пузырьки.
– Мне хорошо, – упрямо возразил феникс.
– То есть падать в обмороки для тебя нормально? – вздохнула она, доставая нужный эликсир и многоразовый шприц в футляре – очищающем артефакте.
– А я не упал, я присел отдохнуть.
– Как ты при таком наплевательском отношении к собственному здоровью сумел столько прожить? – Летана опять укоризненно покачала головой, а феникс опять отмахнулся:
– Сам удивляюсь. Повезло, наверное!
Жгута Лета с собой не возила, поэтому перетягивать крепкий бицепс пришлось воздушной петлей. Капризный пациент наблюдал за действиями гостьи невозмутимо и без вопросов и кулаком заработал сразу, без просьб и напоминаний, выдавая немалый опыт общения с целителями. От болезненного укола не поморщился и вновь продемонстрировал безоговорочное доверие, даже не поинтересовавшись, что именно ему колют, чем заслужил от Летаны испытующий задумчивый взгляд.
А Яроплет просто не видел смысла демонстрировать любопытство. Тем более укрепляющее зелье, показанное при кровопотере и энергетическом истощении, он и так узнал еще в шприце, по характерному насыщенно-красному цвету, а потом – по не менее характерному жжению. Родившись в месте укола, оно прокатилось от локтя к груди, пощекотало когтями сердце и ударило в голову, выступив на лбу испариной.
Зато в голове от этого удара прояснилось, растаял липкий туман, заполнявший ее почти всю дорогу. Признавать правоту Горской не хотелось, но все же он здорово переоценил свои силы, и этот день тоже стоило бы провести в больнице. Или хотя бы двинуться напрямую домой, и плевать, что в хранильнике крысокан с голоду сдохнет. Он не крысокан, и можно было бы чего-нибудь по зеркалу заказать, да и наверняка в запасах что-то есть, он давно не открывал морозилку, но…
Да чтоб ему питаться этими самыми крысоканами до конца жизни, если он об этом скажет! Ничего, дошел же как-то, сейчас немного посидит, пока кончится отходняк от зелья, и пойдет готовить еду. Вот только сперва…
– Да посиди ты хоть пару минут! – Лета надавила на его плечо, не позволяя встать. – Что случилось?
– Надо встречу перенести, – нехотя пояснил он, ленясь бороться.
Тем более от движения опять неприятно полыхнуло жаром по всему телу и бросило в пот. Для феникса, который в своей жизни ни разу не обжигался и почти никогда не температурил, это ощущение было непривычным и оттого особенно неприятным.
– Давай зеркало принесу, – через мгновение сжалилась гостья. – Где оно?
– Вон там, на полке. Спасибо.
Летана нашла разговорное зеркало на книгах, отдала хозяину, а сама вернулась к чемодану, чтобы уложить туда аптечку. Подумала, что, наверное, стоило бы выйти в другую комнату и позволить Яру провести разговор без свидетелей, но додумать и тем более воплотить в жизнь не успела, на том конце уже ответили.
– Чего еще тебе от меня надо? – страдальчески поинтересовался очень странный женский голос – звонкий и хрипловатый.
– От тебя мне надо тебя! – улыбнулся Вольнов. – Я понимаю, что ты это ненавидишь, но… Ты случайно не планируешь пробегать сегодня мимо?
– Ну и наглая же ты морда! – с восхищенным возмущением ответили из зеркала, и Лета поспешила спрятать улыбку. Но из комнаты не вышла: стыдно признаться, ей стало любопытно, чем закончится разговор и чего Яроплет вообще хочет от собеседницы.
– На том и стоим! – ничуть не смутился он. – Да я бы на завтра перенес, но если метель закончится, то сразу придется на заставу прыгать. А там Творец знает, когда еще я в город выберусь. Проси чего хочешь!
– Что, так паршиво? – неожиданно сочувственно и понимающе уточнили из зеркала. – Ладно, защитничек, приду. Кого я пытаюсь обмануть! Не могу отказаться от удовольствия лишний раз полапать твои мускулы. И кофе с тебя!
– Да хоть всю банку! Настоящего, деморского, – добавил он искушающим тоном.
– Банку оставь себе, я все равно нормально не сварю, – не соблазнилась собеседница. – Если только тебя в кофейное рабство брать и заставлять готовить. Но из тебя слишком паршивый раб.
– Это еще почему? – обиделся феникс.
– Жрешь много, – припечатали на том конце. – Часа через два приду, до встречи.
И собеседница прервала связь. Вольнов негромко щелкнул крышкой зеркальца. Лета еще пару мгновений поизображала возню с вещами, стараясь придать себе невозмутимый вид: манера общения этой парочки обескураживала, и она даже представить не могла, кого и зачем звал к себе феникс. Не любовницу же, в самом деле! Обернувшись, Горская уткнулась взглядом в широкую спину выходящего Яроплета.