Так что отношения в семье были хорошими, ровными, но – пустыми. Лета, например, не жаловалась им на неудачный роман и болезненное расставание, которые довели до выгорания: ее драмы не поняли бы. Не со зла, просто – такие люди.
Из унылой задумчивости Лету вырвал феникс, который вдруг взял ее за локоть и куда-то потянул:
– Идем!
– Куда? – растерялась Лета.
– Доброе утро! – рассмеялся он. – Так и понял, что ты спишь с открытыми глазами. Ты куда? Нет, не на выход, на сцену, люди ждут.
– Что?! Какую… Ты что… Ты с ума… – Лета уперлась, когда они встали, и попыталась освободить руку из цепких пальцев. Вокруг негромко гудели голоса, и на них поглядывали, но вроде бы не все и не таращились. Это мало спасало, потому что – пока.
– Петь, Лета, петь.
– Но я…
– Я довольно плохо запоминаю людей, но очень хорошо запоминаю звуки и голоса. И я прекрасно помню, что ты хорошо поешь. Идем. Будешь упорствовать, я сейчас всем скажу, что без тебя петь не буду. Хочешь, чтобы тебя всем составом уговаривали? Давай-давай, шустрее…
– Та-ак, происходит что-то загадочное, – чей-то насмешливый голос перекрыл разговоры, когда Яр буквально подтащил свою спутницу к сцене, второй рукой держа гитару за гриф. – Никак ты себе даму сердца нашел?
– О-о, вот это номер!
– Вольнов, ты жениться собрался?
– Точно, предложение делать!
Феникс тем временем подвинул уже знакомый стул и едва ли не силой усадил на него бледную и перепуганную Летану, щеки которой отчаянно пламенели румянцем, а пальцы дрожали.
– Яр, я тебя убью, – выдохнула она.
– Не убьешь, я сильнее и быстрее, – отмахнулся он.
– Я не буду…
– Сейчас поцелую, – весело пригрозил Яроплет, пристроил ногу на краешек стула позади напряженно сжавшейся Горской, а гитару – на свое бедро. И принялся перебирать струны, подстраивая инструмент – или, скорее, делая вид. – Ты любишь петь. И умеешь, я уверен, всяко не хуже меня. А я тебе потом кое-что забавное расскажу.
– Яр! Творец, я же никогда… Тут ведь люди…
– Да плюнь на них, что они тебе? На меня смотри.
– Лучше не надо, – проворчала Лета, сверля взглядом колено мужчины: оно было близко, молчало и не смотрело в ответ – прекрасный объект для концентрации.
– Почему?
– Могу не сдержаться. Мне слишком хочется тебя убить!
– Потом я к твоим услугам. Но все-таки – лучше вот так, – он мягко подцепил кончиками пальцев ее подбородок, вынуждая поднять голову и ловя взгляд. – Мне спой. Пожалуйста.
Лета на несколько секунд замерла в растерянности, потому что смотрел он совсем не так, как она ожидала. Тепло. Немного лукаво, будто подтрунивал над ней – легко и удивительно мягко. Поддразнивал и спрашивал – а сможешь? Или струсишь?
А потом он запел, и это подействовало сродни гипнозу, потому что она просто не сумела не подхватить мелодию любимой песни. Сначала робко и неуверенно, потом – спокойнее, уже без дрожи, а после уже и забыла, что на них кто-то смотрит.
Яроплет краем сознания отчетливо понимал, что его несет. С совместного полета. Или, наверное, еще раньше, с поцелуя. Или поцелуй тут ни при чем и его так повело от чужой силы? Не зря же вот такое прямое, без сложных контролирующих и поддерживающих плетений, переливание используют только в крайнем случае – эффективность низкая, последствия странные. В нем, видимо, вон как полыхнуло. Неудивительно, наверное, – воздуха-то к огню добавить. Была бы Лета в себе, она бы его только отругала за такие предложения и отказалась, а так…
И он даже этим самым краем сознания понимал, что ведет себя плохо и неправильно. Не надо было спускаться на ту крышу и сажать Лету к себе на колени, а затем тащить сюда и так откровенно демонстрировать всем окружающим, что она – с ним. И на сцену ее вытаскивать совсем, совершенно не стоило, как бы ни хотелось, потому что это грубо и даже немного подло. И прямо сейчас подло, потому что она явно не в восторге от происходящего, и потом – тоже будет подло, потому что через декаду она уедет, а он останется тут.
Но его обуял отчаянный, бесшабашный азарт. Лету хотелось растормошить, вытряхнуть из ее скорлупы, и если для этого требовались такие вот спорные методы – ну что ж, судьба, не повезло ей.
А дальше он и вовсе отбросил сомнения, потому что она запела в ответ. И этот голос, и этот взгляд в самую душу… Да демоны с ними, с правилами! Оно того определенно стоит.
Непрофессиональный, но искренний дуэт приняли с удовольствием. Все-таки это было не какое-то серьезное торжественное мероприятие, а праздник в кругу друзей, на котором вряд ли осудили бы и менее удачное выступление. А феникс со столичной гостьей и смотрелись, и звучали вместе очень хорошо. Романтично. Уместно. И за несколько песен те, кто пришли сюда парами, невольно и незаметно подались друг к другу. Кто-то взялся за руки, вот там жена склонила голову на плечо мужу, там – муж приобнял жену…