Без дежурных шпилек после окончания выступления не обошлось, тем более поведение Яроплета оказалось неожиданностью для всех, но от них феникс отшучивался легко и привычно. Пару раз, когда подвыпившие товарищи перешли грань, ответил едко и зло. Но Лета, к своему счастью, почти не слушала и не вникала в слова – она и без того сгорала от стыда и с облегчением позволила Вольнову утянуть себя обратно к столику, когда Яр сжалился над быстро уставшей неподготовленной партнершей.
Только устроившись на удобном диванчике, она вдруг осознала, что ничего плохого с ней не случилось, никто не обругал и не смеялся, даже наоборот, искренне хвалили и хлопали, и ей это понравилось. Все понравилось. И петь с фениксом, и даже – стыд-то какой! – вот эти аплодисменты.
А потом гитару перехватил смутно знакомый Лете мужчина, которого присутствующие называли Лесником, и Летана окончательно смогла выдохнуть и успокоиться, когда внимание переключилось на новое лицо. Правда, запеть он не успел, к нему подошла знакомая женщина, и они стали что-то оживленно обсуждать.
– Вольнов, ты ужасен, – все же проговорила Лета со вздохом, сделав пару глотков из предложенного бокала. – Зачем?..
– Да ладно, хорошо же получилось, – весело подмигнул Яр. – Влас не даст соврать, а?
– Весьма, – улыбнулся Властомир. – Но странно, что не случилось закономерного итога.
– Какого именно? – насторожилась Лета.
– Ну как же? Предложения руки и сердца! – насмешливо покосился тот на жующего что-то феникса. – Все явно к этому шло.
– От тухлого крысокана тебе хвост, а не театр моей личной жизни! – фыркнул Вольнов, сделав большой глоток из бокала. – Сегодня праздник, время веселиться, а ты видел, с каким кислым лицом она сидела? Так утро никогда не наступит.
– Сейчас, конечно, госпожа Горская повеселела, – с иронией заметил Всеслав Мысик, который тоже сидел за их столом. – Яр совсем вас утомил? – участливо спросил он Лету.
– Что? Нет, просто день выдался… насыщенным, – вежливо улыбнулась та.
Летана сидела, откинувшись на спинку дивана, баюкала в ладонях бокал и пыталась разобраться в себе, и на общение была не настроена. К ее радости, в этот момент тот мужчина, который вышел на сцену, все же запел, и разговор прекратился. У него репертуар оказался иным – тем самым, которого Лета ждала от феникса, – поэтому всем окончательно стало не до гостьи. Хорошие песни, любимые, многие в зале подпевали, тогда как феникса с романсами слушали молча.
Лета чувствовала себя опустошенной и совершенно вымотанной, но почему-то это было приятно. Ощущение походило на то, которое она испытывала после удачной операции. Удовольствие и гордость от хорошо сделанного дела, облегчение, тихая радость и умиротворение.
Она потянулась за корзиночкой с паштетом – кто бы ни готовил для этого вечера, делал он это хорошо. И медовец действительно замечательный, наверное, самый вкусный, какой Лете доводилось пробовать. И люди вокруг – хорошие. Даже Мысик, которого вообще-то подозревали в дурном…
Зацепившись за эту мысль, она опять вспомнила, что за минувшие дни так и не заговорила с Яроплетом о расследовании, но и сейчас для этого явно неподходящее время и место. Вот о чем стоило говорить на крыше! А не…
Вспомнив поцелуй, Лета вздохнула. Мысль плюнуть на все свои принципы и позволить мужчине все – уже не просто не возмущала, а казалась весьма соблазнительной.
Она устало уронила голову на твердое плечо феникса. Да, пожалуй, она готова ему отдаться, но – не сегодня. Сегодня хочется спать, и только.
– Устала? – участливо спросил Яроплет.
– Да, ужасно, – вздохнула она. – Вроде бы ничего не делала весь день, но… Не думала, что перебор силы так сказывается и дает такие последствия.
– Сейчас пойдем спать, – пообещал он.
Лета невнятно угукнула и приготовилась ждать, не сомневаясь, что это «сейчас» растянется на час-другой. Да она и не настаивала, хотела бы уйти прямо сейчас – ушла бы. Но здесь хорошо, уютно и совсем не так тяжело, чтобы лишать мужчину праздника.
Однако Яр озадачил. Дождался, пока закончится песня, поднялся и потянул Лету за локоть.
– Идем.
– Что, опять? – ужаснулась она.
– Ты же спать хочешь. – Он пожал плечами, на прощание махнул рукой соседям по столу. – Вот и пойдем, не надо себя ограничивать в таких вопросах.
– Но ты же хотел продолжить праздник, – напомнила она, чувствуя себя неловко. – Я не настолько устала, чтобы…