– Идем, идем, праздник и праздник, – отмахнулся он. – И вообще, не мешай мне за твой счет решать собственные проблемы.
– Какие проблемы? – опешила она.
– Если я сам сбегу в такое детское время, меня засмеют. А тут прекрасный повод: моя спутница устала, не подкопаешься. Не могу же я тебя не проводить! А там потеряюсь, и про меня все забудут.
– Представляю, что о нас подумают, – вздохнула Лета, но спорить не стала.
– А то о нас все это до сих пор никто не подумал! – рассмеялся феникс. – Мы с тобой вообще-то живем в одной квартире, и все об этом прекрасно знают.
В ответ оставалось только вздохнуть и принять сказанное как данность, потому что мужчина опять был прав.
– А ты, кстати, обещал рассказать мне что-то забавное! – припомнила Летана.
– Когда?.. А! Я же романсами увлекся с твоей подачи. Запомнил эту твою любимую песню, послушал целиком – понравилось. Пришлось и игру подтянуть, и вокал тоже.
– У тебя очень хорошо получается, – задумчиво похвалила она.
На этом разговор опять прервался, потому что они дошли до квартиры. На душ силы воли Леты не хватило. Она умылась, переоделась в домашнее и направилась к постели с одной только мыслью: спать!
– Лета, а Лета, а можно я не буду спать на полу? – вкрадчиво обратился к ней Вольнов, задумчиво разглядывая свернутый спальник. – Честно говоря, надоело.
– Да спи где хочешь, – рассеянно отмахнулась она. – Спокойной ночи.
Феникс задумчиво пронаблюдал, как женщина закапывается в одеяло, и решительно двинулся в ванную. Бриться. Не то чтобы он всерьез что-то этакое планировал, но – на всякий случай. Потому что, даже понимая, что разговаривала с ним Летана в полусне, ее разрешением он собирался воспользоваться.
Утро для Леты началось в какое-то совершенно непонятное время суток и в очень непонятном состоянии. Было тихо и сумрачно, местами жарко, местами тяжело и вообще тесно. Спросонья потребовалось некоторое время, чтобы окончательно прийти в себя и сообразить, что в постели она не одна. Феникс обнимал ее сзади, придавив тяжелой рукой. Тесно не прижимался, но их тела все равно соприкасались, да и места крупный мужчина занимал немало, поэтому стена оказалась непривычно близко.
Некоторое время Лета лежала, думая, что предпринять. То ли попытаться опять заснуть, то ли уже вставать, то ли возмутиться произволом. Последнее было самым правильным и разумным, но – наименее желанным. Она же одета, мужчина к ней не пристает, просто спит.
В конце концов Лета решила, что она скорее выспалась, чем нет, и завозилась, пытаясь осторожно выпутаться из одеяла и мужских объятий, но Яр проснулся. Прижал ее крепче, шумно зевнул, уткнувшись носом в затылок, расфыркался, пытаясь избавиться от попавших в лицо волос.
– Доброе утро, – проговорил невнятно, не торопясь отпускать добычу. И Лета тоже перестала возиться – сбежать незаметно не получилось, так какой смысл? Хорошо лежат. Удобно. – Как спалось?
– Замечательно. Мне кажется, я заснула еще на лестнице, нет? – отозвалась она.
– Нет, ты самостоятельно дошла до постели. Хотя, кажется, была уже не в себе, – сказал феникс. Не утерпел и легко поцеловал ее в шею, готовый спасаться бегством в случае слишком активного протеста и возмущения – а Лета отвела плечо, чтобы ему было удобнее.
Мгновение феникс поколебался – а вдруг почудилось? Но опять коснулся губами нежной кожи. Сдвинулся выше, все еще настороженный – происходило нечто неожиданное. Но Лета как будто не возражала, поэтому, не прекращая ласкать шею, он неспешно провел ладонью по ее телу, накрыл грудь через мягкую ткань рубашки, прижал к себе теснее. И опять – никаких возражений.
– Ты все еще спишь? – со смешком тихо уточнил он.
– Не знаю, пока не уверена, – откликнулась Лета.
Проявлять крайнюю щепетильность Яр не стал. Он хотел эту женщину, особенно сейчас, вот такую теплую, сонную, разнеженную, податливую в его руках. А она, в конце концов, не юная наивная девочка, так что уж наверняка понимает, к чему все идет. В крайнем случае опять съездит ему по физиономии, тоже не трагедия! Удар у нее никакой, переживет как-нибудь.
Его рука нырнула под подол рубашки, скользнула по коже. Пальцы пощекотали вздрогнувший от прикосновения живот, огладили ребра, медленно, изучая и смакуя. Ладонь накрыла грудь, и ответом на это стал глубокий прерывистый вздох, который сложно толковать двояко.
А Лета и правда решила просто расслабиться и позволить событиям течь так, как им вздумается. Самое страшное уже случилось, она все равно, вернувшись домой, будет тосковать по этому мужчине, так пусть хоть это будет по делу!