В следующее мгновение тихое скалистое ущелье буквально взорвалось. Крики, визг, стремительное движение. Клочья тумана и цветные вспышки боевых чар, шкуры тварей – мельтешащие серые, бурые, коричневые, зеленые пятна.
Вольнов за плечо вздернул Лету на ноги, толкнул к каменной стене и закрыл своей спиной. В левой руке собралось багрово-красное яблоко плотного, густого пламени, в правой – свилась кольцами огненная плеть. Вторая, первая после удара сорвалась, но Яр не придал этому значения – не первый раз он после выгорания, обычное дело.
В крови взбурлил азарт, и феникс готов был кинуться на другой берег, туда, куда из Глотки один за другим выскакивали хлыстуны – подвижные четырехлапые твари с очень длинным шипастым хвостом, который они использовали как оружие и за который получили свое название. Один из любимых противников феникса: нападают всегда стаей, быстрые и верткие, но – уязвимые для магии, как обыкновенные животные. С ними разбираться интересно и весело, и в другой ситуации Яроплет не упустил бы шанса, но…
Феникс прекрасно помнил, что за его спиной к камню прижимается насмерть перепуганная женщина, и, как бы ни хотелось ввязаться в драку от души, именно это первостепенно. Поэтому он не двинулся с места, когда на тесный каменный пятачок выскочила с разных сторон – из Разлома и с Кости – пара хлыстунов. Один поймал пастью сгусток пламени, второго располовинил удар плети. Которая вновь сорвалась и погасла, заставив Яра выругаться под нос: он мог обойтись без нее, но с любимым оружием сподручнее.
Остальные пограничники справлялись хорошо. Посты прикрывали тех, кто находился внизу, оставшаяся часть отряда – прижалась к скале и заняла круговую оборону.
Еще пару раз Вольнов вызывал плеть, но после одного удара чары срывались, и пришлось окончательно плюнуть на сложные плетения, благо и простых хватало.
На хлыстунов хватало. Но за ними пришло кое-что похуже.
Над головой взметнулось длинное щупальце, покрытое коническими костяными наростами и увенчанное внушительным крюком. Крюк ударился о камень, со скрежетом проехался по нему – и по тому месту, где мгновение назад стояли Яр с Летой. Феникс успел отскочить и отдернуть в сторону подопечную, ругнулся и принялся вновь сосредоточенно строить плеть.
Крючный червь, а по-простому – крючник, тоже уязвим к магии, но не ко всей, а только к сопряженной с физическим воздействием. И плеть в арсенале Вольнова была самой простой из чар такого типа.
После нескольких попыток крючник сумел ухватиться за камни, и из Разлома на Кость стало выбираться белесое кольчатое тело. Зубастая круглая пасть с венчиком щупалец вокруг, четыре трехпалых лапы – гротескное подобие человеческих рук. С балкона над головой прилетело несколько плетений, шкура расцветилась порезами. Пара ударов вышли особенно удачными: перебило опорные щупальца на этом берегу Глотки.
Крючник истошно-пронзительно завизжал, качнулся вбок, но удержался: с противоположной стороны удара не последовало. Точнее, били, но группа, оставшаяся внизу, с очень ограниченным сектором удара, и они могли только рвать твари шкуру, еще больше зля ее. На скале же… Отсюда было плохо видно, но наверху происходила какая-то непонятная и необъяснимая в такой момент возня.
Ближний караул продолжал сыпать чарами, а вскоре присоединились наконец и бойцы на другом берегу, но момент оказался упущен: крючник взобрался на Кость и уцепился за нее.
Щупальца и лапы тянулись в разные стороны, пытаясь схватить добычу. Пограничники яростно огрызались… А у Вольнова опять сорвалась плеть.
Пара длинных ножей была плохой заменой магии, но другого оружия он не имел. Оставалась одна надежда: что товарищи управятся с тварью быстрее.
– Лета, портал! – рявкнул Яр, не отвлекаясь от крючника.
Удачный взмах клинка – и отрубленная кисть твари отлетела в Разлом. А за новым пронзительным визгом последовал ответный удар – парой щупалец наотмашь и на ощупь. Одно проходило мимо, Яр это видел, а вот второе… Он не знал, с чем возится Лета, но чувствовал, что она еще здесь. А значит, выбора не было: только попытаться сбить траекторию щупальца ножом, совершенно не предназначенным для такого, принять удар на себя и отвести от женщины, давая ей еще немного времени.
Он еще успел почувствовать боль до того, как сознание померкло, но – ничего больше.