– Не может такого быть, – качнул головой Яр.
– Но мы же обсуждали вероятность как раз чего-то подобного, – осторожно возразила Летана. – Ты его провоцировал, задавал вопросы…
– Я знаю, но… Демоны! Я десять лет его знаю! Одно дело строить чисто умозрительные теории, но чтобы Гор, всерьез, вот так, на ровном месте… Наверняка кто-то что-то недопонял, и через третьи руки дошла ерунда, как всегда. Если патруль не снялся с маршрута, значит, ничего серьезного не случилось.
Он хмурился и выглядел непривычно серьезным – сказанное полковником явно задело за живое. Конечно, звучало это странно, и, пусть Лета мало понимала в тактике боя и поведении тварей и мало что видела вчера, одно несомненно: никто никакими чарами в Вольнова не кидался. Да и твари наседали не на него одного, если допустить, что Лебедев каким-то образом научился их натравливать. Но с другой стороны, Яр видел какую-то возню, да и их собственные недавние подозрения…
– Вы посмотрите на него! Не успел очнуться, а уже к женщинам пристает, – со смешком проговорил Бочкин, почти беззвучно войдя в палату.
– А мне так легче болеется, – ухмыльнулся феникс. – Вот лежу и чувствую, как здоровею с каждой минутой!
– Сейчас посмотрим, как ты здоровеешь, – проворчал хирург и уселся на оставленный полковником стул. – Летана, вы не могли бы?.. Мне надо его осмотреть.
– Я пойду кофе выпью, – легко сообразила она.
Стесняться Вольнов не станет, а вот в том, что при дополнительном свидетеле начнет слишком бравировать, Лета почти не сомневалась.
– Пришел и все испортил, – вздохнул Яр, нехотя выпуская Горскую из охапки. Та ответила легкой улыбкой и вышла.
– А теперь давай серьезно, – проговорил Бочкин. – Дай руку. Сожми изо всех сил… М-да, – подытожил он, глядя на то, как пациент пытается не морщиться от боли. Достал из кармана прихваченный специально для этого молоточек, проверил рефлексы – диагностические чары отличное подспорье, но и они не всесильны и не идеальны. – Хорошая новость – собрали тебя правильно, так что рука полностью восстановится. Но придется потерпеть. Очень больно? Яр, только кокетничать со мной не надо, я же вижу, как тебя перекашивает!
– Больно, – со вздохом сознался тот. – Если не шевелить – терпимо, если напрягать… Тоже терпимо, но лучше не надо. Я, кажется, и проснулся оттого, что лекарство перестало действовать. Меня что, покалечило сильнее, чем в прошлый раз?
– Как сказать… Для жизни в прошлый раз было гораздо опаснее, но сейчас тебе предплечье почти раздробило, – пояснил Хладан. – По осколкам собирали. В общем, либо так, либо потеря чувствительности ладони. Я подумал, что ты лучше потерпишь пару дней. Обезболивающее дам, но если пообещаешь до завтра дисциплинированно лежать здесь и никуда не дергаться.
– А ты сегодня сменяешься?
– Надеешься удрать? Нет уж, я…
– Да я о другом, – отмахнулся он. – Проводи Лету ко мне, пусть там отдыхает, что ей в больнице торчать? А тебя моя соседка знает, ключ отдаст.
– Только уговаривать ее сам будешь, – предупредил Хладан. – Очень она за тебя волнуется, может не согласиться.
– Согласится, – отмахнулся феникс.
– У вас с ней все серьезно? – после секундного колебания все-таки спросил Бочкин.
– О чем ты? Где я, а где – серьезно, – Яр в ответ глянул на него с укоризной.
– Ну-ну, – хмыкнул Хладан, но спорить не стал.
Он знал этого феникса как облупленного и давно уже не обманывался его видимым легкомыслием. По личному мнению Бочкина, побольше бы таких «безответственных» к Разлому, глядишь, у них бы работы поубавилось. На семнашке-то неплохой состав подобрался, и командир заставы – надежный мужик, но не везде все так благостно.
Да и ответ на свой вопрос Хладан знал без феникса. Может, даже лучше него самого, потому что и прошлых женщин давнего друга видел, и отличий в поведении и его, и женщины не заметить не мог. Но лезть в душу не стал: сами разберутся, не маленькие.
К его удивлению, Горская действительно не стала настаивать на том, чтобы остаться в больнице. Пока провожал ее через город, Хладан разговорился с коллегой, но на рабочие темы и немного – о Разломе. Покусывало любопытство задать и ей тот же вопрос, который задавал фениксу, но он сдержался: одно дело, спрашивать о таком старого друга, а другое – лезть к постороннему человеку.
А Летана предложение Яра отдохнуть в квартире приняла не то что спокойно – с облегчением. Ей именно это и требовалось: побыть одной. Окончательно успокоиться, возможно, немного поплакать, но так, чтобы никто этого не видел. А если никто не видит – то и ей в укор поставить не сможет, а с собой она уж как-нибудь договорится.