— Танька, большая часть шкафа — моя! — сказала Гробыня. У тебя всё равно только та одежда, которая на тебе.
— Ладно, — согласилась девушка, не став спорить, что одежды у неё с собой больше, чем было надето.
Склепова подозрительно на неё посмотрела:
— Кто ты? И что ты сделала с Гротти, которую я знала? — подходя ближе и махнув рукой перед лицом у Тани, спросила она. — Расскажи мне, что случилось? Я же вижу, что ты сама не своя в последнее время.
— Гробыня, давай потом, нас внизу ждут, — сказала Таня, подходя к кровати, увеличивая чехол с контрабасом и убирая его под кровать.
Когда девушки спустились, все уже сидели в гостиной, ибо Склеповой вздумалось ногти перекрасить в ядовито-зелёный, на что ушло добрых полчаса. Золотое трио сидело на диване. Глеб в кресле, как и Ягун, а Шурасик наколдовал себе тафту и сидел на ней, скрестив ноги. Ваня и Лиза сидели на стульях, при этом держались за руки.
Гарри приветливо помахал Тане и жестом пригласил сесть рядом с ним. Она была только за — хотя бы не будет видно Ваньки, который сидел с другой стороны дивана. Гробыня же разместилась на столике около камина, перекинув ногу на ногу. Благо, она сегодня была в джинсах, и у мужской половины комнаты не случилось культурного шока.
— Итак, птички, о чём чирикаете? — спросила та.
— Гермиона нам рассказывала о Волан-де-Морте и о страшных делах, которые он творил, — ответил Шурасик.
— Он пытался убить Гроттершу?
— Нет!
— Тогда это не так страшно, — сказала Склепова, — вы продолжайте, продолжайте, я вас внимательно слушаю.
— Так вот, когда Лорд во второй раз возродился, Гарри был там. Может, сам всё расскажешь? — повернувшись к Гарри лицом, спросила Гермиона. Хотя ей это было трудно — Рон занимал большую часть дивана, а им троим пришлось ютиться скраю.
— Хорошо, хотя я не очень люблю об этом вспоминать. Волан-де-Морт возродился из котла с зельем и начертанными вокруг странными символами, — начал Гарри, — пренеприятнейшее зрелище. Как будто личинка появляется из огромного склизкого кокона. Его внешность отвратительна. Получеловек-полу… непонятно кто. После того, как Петтигрю надел на него мантию, он подошёл ко мне, дотронулся до шрама. Боль была адской, как будто раскалённое добела железо приложили к голове. Потом Дамблдор объяснил, что между нами существует связь, и чем ближе он находится, тем хуже мне. Позже на том кладбище появились его приспешники. Помню, он приложил Малфоя с помощью Круцио за то, что тот не явился сразу. Он хотел показать им, насколько я слаб перед его силой. И у него не получилось. Я выставил Протего, и каким-то образом наши лучи соединились, мне помогли родители, в образе духов появившиеся на поляне. Именно они мне дали время, я призвал Кубок и забрал тело Седрика.
— Кто такой Седрик? — спросила Таня.
— Он участвовал в турнире трёх волшебников от Хогвартса, так же, как и Гарри. Но пал от палочки Волан-де-Морта, — ответила за парня Гермиона, увидев, как тяжело ему даются воспоминания.
— От палочки Хвоста, — поправил Гарри.
— Но, дружище, ты этого нам не говорил, — изумился Рон.
— Прости, Рон, я не хотел, чтобы кто-либо знал, что Седрик пал от самого ничтожного Пожирателя из свиты Лорда. Это было бы низко по отношению к его памяти с моей стороны, — тихо проговорил Гарри.
В гостиной повисла тишина.
— Весной мы побывали в Министерстве, ища пророчество и спасая крёстного Гарри. И в Отделе тайн столкнулись с Пожирателями. Тогда Беллатриса убила Сириуса, родного брата, — продолжила Гермиона.
— А что за пророчество? — Таня, как никто, знала, что оно ничего хорошего не сулит.
— Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда... рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца... и Тёмный Лорд отметит его, как равного себе, но не будет знать всей его силы... И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой... Тот, кто достаточно могущественен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца... — Гарри помнил пророчество наизусть. Ведь именно из-за него погиб Сириус, в чьей смерти Гарри винил себя.
— Но, подождите, оно может относиться к кому угодно, родившемуся в конце июля, — уточнил Шурасик. Он очень не любил неточности.
— Нет, не может. Когда Гарри был маленьким, Волан-де-Морт пытался убить его, но заклинание отскочило и ударило в самого Лорда. И поэтому у Гарри остался шрам на лбу, — сказала Гермиона, а Гарри поднял чёлку, показывая шрам в виде молнии. — Тем самым отметив его, как равного себе. И, скорее всего, Тёмный Лорд завершит начатое.