Две старофранцузские повести

Своей обласканный судьбой.
Он едет узенькой тропой,
Его ведущей прямо к замку,
Как будто вставленному в рамку
Благоухающих садов.
Вкруг замка был широкий ров,
Весь до краев водой налитый,
Служа надежною защитой.
И этот ров был окружен
Шестами с четырех сторон,
А каждый шест был очень страшен:
Он головою был украшен,
Всего один лишь был пустой.[14]
Говен не оробел душой.
Но как войти? Хоть нет затвора,
Но замок так вертелся скоро,
Как будто мельница в ходу
Или волчок на поводу
Веревки на потеху детям.
Хотел бы въехать он, но этим
Вращеньем замка поражен,
Его оглядывает он
И размышляет: «Что за чудо?»
Но нет ответа ниоткуда.
Наверно, был ответ непрост.
И, въехав на подъемный мост,
Говен стоит пред воротами,
И слово, данное им даме,
Отвагу пробуждает в нем:
Пусть замок вертится кругом,
Говен теперь совсем уверен,
Что чрез его проникнет двери.
Но только лишь стена, где вход,
К нему, вращаясь, подойдет,
Как в тот же миг она отходит.
Свой острый взгляд на этом входе
Остановил Говен и ждет,
Чтобы проникнуть вглубь ворот,
А дальше не его забота.
И лишь приблизились ворота,
Он мула сильно подстегнул,
И проскочил в ворота мул;
Но, проходя под воротами.
Брыкнул он задними ногами,
И половина от хвоста
Висеть осталась в воротах.[15]
Проезд их все же был удачен.
И мул, неся Говена, скачет
Вперед по улицам пустым,
Где никого не видно им:
Ни войск, ни женщин, ни ребенка.
Стучат копыта мула звонко;
Весь замок спит, иль пусто в нем.[16]
Говен увидел чей-то дом
И мула привязал под крышей;
И смотрит рыцарь: быстро вышел
Какой-то карлик, шляпу снял
И, поклонясь, ему сказал:
«Добро пожаловать, мой рыцарь!»
Говен с ним хочет объясниться
И отвечает на привет:
«Мой милый карлик, дай ответ —
Кто господа твои, кто дама?»
Но карлик замолчал упрямо,
Скорей спеша уйти вперед.
Говен никак не разберет,
Зачем ушел так торопливо
И молча карлик неучтивый:
Не нужно ли его схватить,
Его заставить говорить?
Но почему-то недвижимым
Остался он, и карлик мимо
Прошел, а рыцарь увидал
Под домом каменный подвал.
Лежащий под землей глубоко.
И вот в одно мгновенье ока
В душе решается Говен
Вперед через ограду стен
Пройти во что бы то ни стало.
Но тут он видит; из подвала
Виллан оборванный глядит,
Он волосами весь покрыт.
Его увидя, не на шутку
Лишиться можно бы рассудка.
Он выше, чем густая ель,
Он выше, чем святой Марсель.
Висит, как будто у злодея,
Топор отточенный на шее.
Вилланом очень поражен,
Глядит Говен. И сходство он
Находит с маврами в виллане
Или с крестьянами Шампани:
Они черны от солнца там.[17]
Меж тем виллан к Говену сам
С поклоном подошел учтивым,
Сказав: «Желаю быть счастливым».
И на его ужасный вид
Говен внимательно глядит.
«Ты вправду хочешь мне удачи?»
«Да, — тот ответил, — это значит,
Что буду я считать всегда
Отважным твой приезд сюда.
Но все ж приехал ты напрасно, —
Добраться до узды опасно.
Надзор за нею ведь большой,
И вынесешь ты тяжкий бой,
Сражаясь за нее, ей-богу».
«Брось, милый друг, свою тревогу,—
Сказал Говен, — поможет бог!
А я скорей бы мертвым лег,
Чем отказался от уздечки».
Не молвит больше ни словечка
В ответ на эту речь виллан.
Ночной спускается туман.
Говен уснуть с дороги хочет,
Виллан о рыцаре хлопочет,
Его в гостиницу ведет,
Оставя мула у ворот;
Несет неведомо откуда
Говену два больших сосуда
С водой для умыванья рук.[18]
Других не видно было слуг.
И вот Говен за стол садится,
Чтобы едою подкрепиться,
И подает виллан ему,
Как господину своему.
Когда Говен окончил ужин
И больше стол ему не нужен,
Виллан опять его убрал;
Чтоб вымыть руки, воду дал,
Затем Говену стелет ложе,
Где тот заснуть спокойно может, —
Так он заботится о нем.
И говорит ему потом:
«Говен, на мягком ложе этом
Один проспишь ты до рассвета.
Но прежде, чем ты ляжешь спать,
Хотелось мне тебя позвать
Игрой друг друга позабавить.
Я о твоей наслышан славе,
Великий подвиг ты сверши,
Но только ото всей души,
А потому решай свободно!»[19]
И тотчас рыцарь благородный
Ему согласие дает.
Он говорит ему: «Идет!
Не отступлю я, матерь божья,
Себя не запятнаю ложью.

14

Частокол вокруг замка, украшенный головами рыцарей, потерпевших неудачу в опасной авантюре, встречается в «Эреке и Эниде» Кретьена и еще в некоторых артуровских романах.

15

Мул не успел проскочить достаточно быстро, и стена срезала половину его хвоста.

16

Чем объяснить кажущуюся пустынность замка и всего поселка? Объяснение этому будет дано в примечании к ст. 1004—1011.

17

Слово виллан в старофранцузском языке означало «крестьянин» или вообще «простолюдин», «человек низшего сословия». Фигура виллана нередко встречается в придворно-рыцарских романах, но там это почти всегда существо грубое, уродливое и злое, враждебное герою романа. Здесь, в связи с иной классовой ориентацией автора, виллан, несмотря на его диковатый вид, изображен как существо смелое и благородное, желающее помочь Говену. В сравнении его, с сожженными солнцем крестьянами Шампани звучит сочувствие этим последним. С глубокой симпатией обрисован пастух-виллан и в следующей повести (гл. 24). Сравнение виллана со святым Марселем (ст. 510), о высоте которого в легендах о нем ничего не говорится, по-видимому имеет шуточный характер.

18

В средние века, когда люди мылись редко, умыванье рук перед едою и после нее в хороших домах считалось важной церемонией, и без упоминания о ней не обходилось ни одно описание парадного обеда.

19

В подлиннике употреблено выражение, не поддающееся точному переводу и означающее собственно следующее! «Я тебе предлагаю сейчас игру, причем ты можешь выбрать одну из, двух возможностей». Как показывает сличение с некоторыми артуровскими романами, где встречается подобная же ситуация, предлагаемая Говену альтернатива заключается в следующем: либо сначала он отрубит виллану голову, а тот. уже потом сделает с ним то же, либо сначала виллан отрубит голову Говену, который впоследствии сможет реваншироваться. Говен, конечно, выбирает первое. Оказывается, что виллан — волшебник, которому снятие с плеч головы не опасно. Как видно, он хотел только «попугать» Говена (см, ниже ст. 629—633) и до начала подлинных испытаний убедиться в его смелости.