К вагону поспешили бойцы с проволокой, молотками и ломиками. Линейкой измерили свес танка с вагона – всё в норме, танк заглушили. На гусеницы со всех четырех сторон установили железные «шпоры», которые под тяжестью танка впились в дощатый настил платформы. Между катками установили деревянные противооткаты, чтобы танк не катался туда-сюда при торможении и отправке эшелона, закрепив их скобами. Затем солдаты зафиксировали пушку, обмотав её толстой проволокой в несколько витков и прикрепив концы к боковинам платформы. Один из бойцов красной краской маркировал положение танка на вагоне. Наконец от выключателя массы механик-водитель открутил провод во избежание замыкания во время транспортировки. Люки все закрыли и опечатали пластилиновыми печатями на деревянных дощечках. Наружные топливные баки пусты, топливо из внутренних баков приказано не сливать, аккумуляторы не вытаскивать.
Прошло часа полтора, пока первый танк полностью закрепили и приготовили к следованию в эшелоне. Стоявший на запасном пути маневровый тепловоз, не торопясь, подкатил к платформе с закрепленным на ней танком, прицепил её и потащил на запасной путь. В это время на бугор тупика взбирался очередной танк. Пришлось еще минут сорок ждать, пока железнодорожник, стоящий на подножке маневрового, закрепит платформу с танком «башмаками» с обеих сторон, а тепловоз еще долго делал маневры, цепляя пустую платформу и закатывая её по свободным путям в тупик.
Со вторым танком начали производить те же самые манипуляции – загнали, подровняли, закрепили. Теперь чуть быстрее, но много времени уходило на маневры тепловоза. Солнце начало клониться к степному горизонту, когда Александр, валясь с ног от усталости, перетащил последний спальник и из последних сил забросил его в вагон. Оттуда, не с таким энтузиазмом, как вначале, раздавался стук молотков. Темнело прямо на глазах. Доковыляв до своего танка, Сашка забрался на башню и в сгущающихся сумерках смотрел, как Обухов и Кравченко под руководством старшего лейтенанта Круглова загружают оставшиеся боеприпасы в конвейер.
До ужина, опять привезенного в армейских термосах, удалось закрепить на платформах только три танка. Пока большая часть солдат и офицеров ужинала рядом с укоротившейся колонной, оставшиеся загоняли очередной танк на платформу. Отдыхали танкисты в перерывах между маневрами тепловоза. Особого участия в погрузке лейтенант Щербаков не принимал – загоняли танк на платформу офицеры или опытные, давно служившие механики, а закрепляли солдаты-срочники. Поэтому он большей частью сидел на башне своего танка, свесив ноги в люк командира, и наблюдал за всем происходящим.
Солнце скрылось за горизонтом, а на платформах закрепили всего шесть танков. Погрузка продолжалась под лучами тупикового прожектора и светом автомобильных и танковых фар. Часов в десять вечера подошла очередь командирского танка Щербакова. За рычаги сел старлей Круглов, уверенно завернул на крутой склон тупика и уже гораздо быстрее, чем в начале погрузки, загнал танк на платформу. Александр принялся помогать танкистам закреплять танк, подавая проволоку и подтаскивая противооткатные брусья. Ночью всё делать гораздо сложнее – порой свет фар бьет прямо в глаза, иногда в темноте совсем ничего не видно, приходится подсвечивать карманными фонарями, и времени на все действия уходит гораздо больше.
После полуночи стали устанавливать на платформу второй танк третьего танкового взвода. Третий, последний, танк загоняли, когда на востоке стало светлеть и со стороны Анисовки слышалось предрассветное петушиное пение. Щербаков еле передвигал ноги от бессонной ночи и усталости. С первыми лучами солнца танк загнали на платформу и закрепили, когда солнце поднялось довольно высоко. Оставалась еще одна платформа для Урала, принадлежащего танковому батальону. В его тентованном кузове находилась огромная брезентовая палатка, вмещавшая до сорока человек, полевая кухня, две больших маскировочных сети и еще что-то, необходимое для длительных полевых выездов. Не в силах больше держаться на ногах, Щербаков подошел к сидевшему на ящике из-под снарядов комбату, наблюдавшему за погрузкой Урала.