Кого могло еще принести? Юкино и Минджэ точно нет. Киёши был утром. Остаётся Момои и ребята из команды. Но, они, скорее всего на игре. Продолжаю перебирать варианты, одновременно открывая дверь, тем самым прерывая стучание настойчивого гостя. Дар речи мгновенно теряется, стоит увидеть на пороге кареглазого мужчину с мелькающей проседью в темных волосах и небольшой спортивной сумкой в руках.
— Папа, — Из уст вырывается удивление вперемешку со счастьем. — Папа!
Бросаю костыли и крепко обнимаю его. В нос сразу ударяет родной запах одеколона и крепкого кофе. Как же я соскучилась. Сумка опускается на крыльцо, а сильные руки прижимают к себе плотнее.
— Привет, непоседа. — Мужчина тепло целует дочь в макушку.
— Почему не сказал, что приедешь? — В не себя от радости поднимаю голову, чтобы убедиться, что это не сон. Чуть загорелая кожа, острая линия скул и подбородка, а также родинка над верхней губой. Точно не сон.
— Потому что, моя смышлёная дочь сразу бы скрыла причину, по которой я здесь. — Он тактично посмотрел на перебинтованную ногу и разбросанные в доме костыли. Прикусываю губу, вспоминая, что забыла попросить доктора Изаму не звонить родителям. — Я жду объяснений.
Тон отца стал серьёзным и строгим. Под тяжелым взглядом, на меня обрушивается понимание ещё одной детали.
— Боюсь, объяснять придется не только это.
========== Взлётно - посадочная полоса ==========
За круглым столом царит молчаливое напряжение. Я только и делаю, что смотрю сначала на папу, а потом на Аомине. Второй, вальяжно расселся на стуле и совершенно не испытывал дискомфорта. Знакомство случилось совершенно внезапно и рано. Массирую виски, собираясь с мыслями на предстоящую беседу.
— Так, давай по порядку. — Отец опережает меня, складывая руки в замок. Прокашливается, перед тем как продолжить. — Почему ты не сказала нам о том, что была в больнице? Мама на успокоительных сидит. Рвалась поехать, но из — за работы не получилось, поэтому приехал только я.
Хорошо, что мама не поехала, иначе случился бы армагеддон. Она много паникует и нервничает до разбора всех деталей.
— Я не хотела вас беспокоить. — Не медля отвечаю, но взгляд отца приобретает суровый оттенок. — Прости. Я позвоню ей сегодня и успокою. — Чуть тише добавляю, — Доктор Изаму, за что вы меня так не любите?
— Мэй! — Строго прикрикивает папа, от чего я выпрямляюсь как по струнке. Слышу тихий смешок Аомине со стороны. Смешно ему, а мне отдуваться. — Ты говорила, что всё под контролем, а на деле наоборот. Напомни мне, что мы обговаривали перед тем, как оставить тебя в Японии.
Сглатываю тягучий ком и киваю.
— Что больше не буду даже стоять рядом с баскетбольной площадкой, во избежание подобных ситуаций. — Напоминаю суть. — Папа, это правда, первый раз. Честно.
Мужчина грузно вздыхает, а я мысленно собираю чемоданы в Россию. Он, человек с сильным характером. Одно его слово и я уже дома под зорким наблюдением мамы и младшей сестры. Они оставили меня в Японии, но сказали, что если будет хоть малейшая оплошность, то моя отдельная жизнь закончится быстро.
— Возвращаешься домой. — Оглашает вердикт папа, не моргнув и глазом. — Ночью улетаем.
Мир внутри перевернулся. Я не могу сейчас уехать из Японии, когда все только начало налаживаться. Я не могу бросить Тоо, когда они только начали преображаться. Мимолетно смотрю на вытянувшееся лицо Аомине. Я не могу бросить его. Сердце в груди бешено забилось.
— Каждый имеет право на вторую попытку. — Решаюсь попробовать отменить суровый приговор. — Тем более у меня здесь важные незаконченные дела. А ты сам говорил, что всегда нужно их заканчивать.
— Догадываюсь, какие именно. — Отец делает намёк на Аомине, от чего непроизвольно начинаю улыбаться.
— Гордитесь, у вашей дочери замечательный вкус. — Аомине вступает в диалог с привычной ухмылкой. Вижу, как папа напрягает шею, что означает его негодование. — А также она мудрая. Если бы не она, я бы до сих пор блуждал в одиночестве, разгребая гору негативных мыслей. Как и остальные из команды.
— Какая ещё команда? — От того, как папа сводит густые брови к переносице, хочется завыть. — Мэй?
— Мэй, второй менеджер баскетбольной команды Тоо. — Продолжает уверенно вещать Аомине, а мне остаётся лишь кивать и хлопать ресницами.
Папа дослушал речь Аомине, и встал со стула. Резко поправляет часы на левой руке, сверяя время с теми что висят на стене. Он недоволен.
— Я хотела рассказать, но знала, что ты так отреагируешь. — Хочу подняться следом, но рука Аомине напоминает о колене и приходится остаться в сидячем положении.
Ничего не сказав, мужчина выходит из кухни. Нет, он пошёл за билетами. Роняю голову на стол, не заботясь о её состоянии, начинаю тихонько стучать. Стоило сразу во всём признаться. Но тогда, я бы ещё раньше вернулась домой. Соседний стул со скрипом подставляется ближе, а тяжелая рука ложится на спину.
— Эй, ты же не уедешь? — Аомине тревожно пробасил, перекидывая каштановые волосы на одну сторону.
Медленно переворачиваю голову набок, прижимаясь щекой к столешнице.
— Если папа сказал, значит так и будет. Он строгий, когда дело касается моего здоровья. — Тяжело вздыхаю. — Не знаю, что должно произойти, чтобы он передумал.
Когда я или Милана болели, то соблюдали строгий постельный режим под его наблюдением. За строгостью, он проявляет заботу. И так, сильно переживал, когда оставлял меня здесь одну.
— Но, значит, шанс ещё есть. — Немного приободряется Аомине и встает с места. Слежу за тем, как он хрустит шеей и закрадывается нехорошее предчувствие. — Пойду, попробую убедить его.
— Аомине, — В последний момент хватаю за руку, останавливая его активный настрой. Баскетболист оборачивается на легкое, но цепкое прикосновение. — Не смей ему угрожать или пытаться запугать. А то, знаю тебя.
Я, между прочим, не шучу. Но, он лишь наклоняется, целует в лоб и уходит в гостиную. Провожаю его спину, облаченную в белую майку, пока он не скрывается за углом, хватаю костыль и тихо продвигаюсь к стене. Главное, не усугубить и без того шаткое положение. Облокачиваюсь плечом и навостряю уши на разговор двух мужчин.
— Она уедет домой.
— Нет.
— Молодой человек, ваше упрямство не даст положительного результата. Я не запрещаю общаться с моей дочерью, но раз она не может контролировать свои желания, то едет домой.
— Она нужна мне здесь. Я, — Аомине делает паузу. — Ещё не научился тому, о чем она постоянно говорит. Без нее, я точно вернусь к прошлому себе.
— О чём ты?
— Мэй, проделала большую работу, заняв пост второго менеджера. Взялась за грязную работу — воспитать законченных эгоистов, на командной работе которых все поставили крест. Я, уважаю её за то, что, несмотря на свои проблемы, она заставила нас хотя бы попробовать.
— Это в её духе.
Усмехаюсь вместе с отцом.
— Я был главным из них. — Признается Аомине, и как мне показалось с легкой гордостью. — Она…
Дергаюсь от вибрации в кармане. На самом интересном месте отвлекают. Вытаскиваю телефон из кармана и прислоняюсь спиной к стене, вчитываясь в содержимое сообщения.
« Жду тебя на полуфинал»
Перечитываю несколько раз, чтобы убедиться правильно ли я поняла посыл.
— Да! — Радостно выкрикиваю, забывая о серьёзном разговоре в гостиной. — Они выиграли!
Вот, черт. Куроко скорее всего бросал, а я не увидела. Я была на одной тренировке и видела, что он готовит невидимый бросок. Ничего, главное Сейрин в полуфинале. А игру посмотрю в записи. Вскидываю руки в победном жесте и глупой улыбкой на лице. Резко поворачиваю голову в сторону и натыкаюсь на две пары удивленных глаз.
— Эм, ну, — Неловко жестикулирую руками, пытаясь расслабить мышцы, отвечающие за улыбку. — А, как тут по — другому реагировать?
— Сдержанная. — Папа иронично оглянулся назад.
— Немного приукрасил. — Разводит руки баскетболист, цепляясь за косяк над головой.