Да и с преподавателями – тоже. Но об этом я не стал говорить.
Владислав не выглядел удивленным. Ну да, он же сам оттуда, да еще и сын епископа. Либо подозревал, либо знал. Надо с ним поговорить на эту тему.
– Итак, мы познакомились, и самое время расслабиться. Нам сейчас нужно выдохнуть, чтобы нервы не сдали! – жизнеутверждающе сказал Юлий, разливая вино по бокалам.
«Мне кажется, или он прост нашел повод напиться?» – мелькнула мысль на грани сознания.
Хотя он прав, сейчас мы явно на взводе. Так что выпить можно. Всем кроме меня. Нам только явления Януса для полного счастья не хватало.
Утро вышло отвратительным. Нет, в отличие от остальных я не пил. Поэтому и тащил Юлия до его комнаты. Это оказалось непросто. Прокляв пьяницу, я добрался до своей комнаты и рухнул на кровать.
Вот только сон облегчения не принес. Наоборот, стало только хуже. Я даже снял медальон. Повертел его в руках, но убирать не стал.
Дело не в бессоннице, наоборот, я был полон сил и рассуждал трезво. Насколько это возможно для человека с диагнозом «диссоциативное расстройство идентичности».
Скажем так, теперь я лучше понимал ситуацию и хуже подбирал слова для нее. Даже матросский словарь не помогал. Он оказался маловат для всей этой ситуации.
– Ладно, если я проваляюсь здесь весь день, это мне не поможет, – пробормотал я, нехотя встал, оделся. В последний момент вспомнил про медальон. Поколебавшись, я вернул его на место.
Мое настроение окончательно испортилось, когда в коридоре я «случайно» столкнулся с взволнованной Ирис Дагерад.
Глава 4. Змеи
Я вздохнул, естественно, мысленно. Посмотрел в глаза Ирис Дагерад, она смущенно опустила взгляд, плотнее сжала свой посох.
Начинать разговор я не спешил. Просто не представлял как и что говорить.
Вчера мы обсуждали переговоры с Сайрусом, но никто из нас просто не подумал, что надо поговорить еще и с профессором.
Почему?
На меня просто свалилась гора новой информации, не до того было. Луна, как особа боевая, сильно разочаровалась в колдунье после всей этой истории. Моя девушка ценит силу и умение ее применять.
Уверен, Владислав держал в голове важность разговора с Дагерад, но либо не стал напоминать, либо хотел поговорить с ней сам.
Напряжение нарастало.
– Я пойду, профессор? – взглянув на часы, спросил я.
– Нет! – крикнула она, но потом сказала нормальным голосом: – Маркус, постой. Нам нужно серьезно поговорить.
– Хорошо. Я вас слушаю, профессор, – как можно вежливее я сказал.
Теперь Ирис Дагерад не казалась мне сильной и могущественной колдуньей, список регалий которой длиннее, чем моя история болезни. Все портили испуганные глаза и взгляд затравленного кролика.
– Я просто хочу обсудить с тобой ситуации и предупредить, – мягко сказала она, смотря на меня снизу-вверх.
– О чем?
– Сайрус Ван Нормайен, – медленно, почти по слогам произнесла она имя. – Думаю, ты отлично понимаешь, что он первопричина всех наших бед.
– Не могу этого ни опровергнуть, ни подтвердить, – нейтрально ответил я.
– Ван Нормайен под покровительством Камета организовал банду контрабандистов. Уверена, что именно этот факт привел к нападению на твоего дядю, – вкрадчиво произнесла колдунья. – Он втянул академию в свои интриги. Он корень всех наших бед.
Я скептически посмотрел на нее. Нет, ван Нормайен, конечно, сволочь, но точно не такого масштаба. Судя по всему, на «несчастный случай» Адриан себе заработал давным-давно.
– И что вы предлагаете делать с этим фактом?
– Сейчас мы с ним в одной лодке. И нам нужно грести вместе. Но это временный союз. Едва закончится этот кризис, необходимо действовать самостоятельно.
Пауза затягивалась, поэтому я спросил:
– Чего вы хотите? Какая у вас идея? План?
– Все просто. Необходимо отстранить Сайруса и его людей от руководства академией. После этого вернуть былую славу нашего учебного заведения, – решительно сказала Дагерад.
– Хорошо. Как вы этого достигните? И что вы будете потом делать со старшими, которые нас пытались убить? У вас есть мысли по этому поводу?
Говорил я спокойно, но колдунья вздрогнула. Даже сделала шаг назад.
– Конечно есть! Но сейчас, увы, я не могу с тобой поделиться. У стен есть уши. Но поверь мне, Маркус, я смогу нас защитить.
На моем лице не дрогнул ни один мускул, я ничего не сказал, но Дагерад смутилась и отвела взгляд. Видимо, она вспомнила свою «защиту» на поляне.